Минприроды загоняет Россию в климатическую ловушку
А значит, пока наша страна еще может со всей тщательностью рассмотреть возможные последствия такого шага.
В рамках этой работы Минприроды России опубликовало проект «Методических указаний по количественному определению объема поглощения парниковых газов». Однако этот ключевой документ, призванный определять объем обязательств России в рамках Парижского соглашения, вызвал бурные возражения со стороны научного сообщества.
Камнем преткновения стала методика, с помощью которой Минприроды решило рассчитывать поглощающую способность лесов России. За основу была взята «Система региональной оценки бюджета углерода лесов» (РОБУЛ), которая была разработана на базе научных исследований еще в 60—90-е годы прошлого века. Однако, если использовать эту методику, получается, что лет через 20-25 поглощение российскими лесами углекислого газа снизится практически до нуля.
Такие расчеты кажутся как минимум странными. Во-первых, в России сосредоточено 20% всех лесов на планете — по этому показателю мы безоговорочные лидеры. Еще со времен Киотского протокола считается, что именно у нас максимальный в мире поглощающий ресурс. Во-вторых, если сравнить результаты вычислений по РОБУЛ с данными из других стран, выходит, что поглощающая способность российского леса почему-то в разы меньше, чем, например, у лесов США, Германии или Польши.
Напрашивается вполне логичный вывод, что дело тут вовсе не в качестве отечественной экосистемы, а в некорректности самой РОБУЛ. Интересно отметить, что на Парижской климатической конференции президент России Владимир Путин особо подчеркнул необходимость полного учета поглощающего ресурса. Но, по непонятным причинам, на стадии разработки документа не были учтены ни эта позиция главы государства, ни многочисленные замечания, высказываемые участниками обсуждения проекта.
В частности, не получили надлежащего рассмотрения альтернативные методики расчета, которые позволили бы России в значительной мере усилить свои переговорные позиции на мировой арене. Ведь данные расчетов по РОБУЛ передаются в итоге в ООН и другие международные организации, и если основываться на этих данных, то в результате некорректных подсчетов экономический потенциал углеродных квот России и ее роль в мировых усилиях по смягчению изменений климата будут сильно недооценены.
Почему Минприроды решило опираться на самую невыгодную для нашей страны и дающую наименьшие результаты модель, остается загадкой. Все-таки отечественное научное сообщество предлагает весьма широкий спектр альтернативных методик учета поглощения углекислого газа. Например, система подсчета, предлагаемая Всероссийским научно-исследовательским институтом лесоводства и механизации лесного хозяйства (ВНИИЛМ), свидетельствует не только о кратно большем объеме текущего поглощения углекислого газа российскими лесами, но и о постоянном тренде увеличения объемов поглощения.
Однако этой методике, как и другим, позволяющим получить гораздо более оптимистичные данные, почему-то не было уделено должного внимания. Хотя, как отметил научный сотрудник Международного института прикладного системного анализа Дмитрий Щепаченко, «если все модели дают отличный от основной модели результат, то, видимо, что-то не так с основной моделью».
Конечно, пока хорошей новостью может считаться то, что документ, вызвавший столь ожесточенные споры, еще не утвержден. Поэтому представители науки все же надеются внести в него коррективы, которые в будущем оградят страну от существенных потерь. Очередная попытка прийти к единому мнению была предпринята 25 сентября на семинаре «Методологии количественного определения объема поглощения парниковых газов различными экосистемами», на котором бизнес-сообщество и ученые в очередной раз высказали свои предложения и замечания.
Вообще, как отмечают участники заседания, ситуация сложилась парадоксальная: на протяжении всего семинара ученые напоминали Минприроды, что оно должно стоять на страже государственных интересов, а министерство в ответ заявляло, что Россия должна сотрудничать с международным сообществом. Основной аргумент чиновников состоял в том, что в своем выборе они ориентировались на методологию Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК). То, что им оппонировали три присутствовавших в зале эксперта МГЭИК, их почему-то ничуть не смущало.
Суть главной претензии противников РОБУЛ заключается в том, что выбранная модель не позволяет получить точную и надежную оценку российских возможностей. В частности, ректор Сибирского федерального университета Евгений Ваганов подчеркивает, что она «опирается на систему оценки углеродного бюджета, которая существенно занижает оценку стока углерода от сектора землепользования, изменения землепользования и лесного хозяйства в России, а также игнорирует результаты многочисленных исследований различных научных коллективов, содержащих более актуальные оценки, превосходящие оценки методики более чем в три раза».
Экспертное сообщество уверено: причина расхождения в оценках заключается в том, что используются различные информационные базы, и Минприроды почему-то выбирает именно ту, которая содержит устаревшие и в значительной мере неадекватные данные. Кроме того, существуют значительные различия в определении объекта учета — сохранено деление на «управляемые» и «неуправляемые» леса. Как следствие, около трети лесов России находятся в категории «резервных», и их поглощающий потенциал не учитывается.
К тому же не решен вопрос учета поглощающего потенциала лесов, находящихся на землях других категорий. Например, 60 млн гектаров лесов на землях сельхозназначения просто выведены за скобки. Научный сотрудник Международного института прикладного системного анализа, профессор Анатолий Швиденко обращает внимание и на то, что «глобальные модели не работают для северных территорий и не учитывают специфику бореальных лесов». То есть получается, что переговорные позиции России, в первую очередь, ухудшает извечная внутрибюрократическая проблема, которая уже не раз подводила нас в прошлом.
Представители бизнеса, понимая, какие последствия для экономики страны может повлечь за собой принятие этого документа, бьют тревогу наравне с учеными. Представитель РСПП напомнил собравшимся, что, например, в странах Евросоюза «климатическая повестка используется для защиты бизнеса, и Парижское соглашение в рамках ВТО дает этим государствам возможность вводить ограничения для защиты своих экономик». Россия же, которая изначально строилась как промышленная держава, пока эти механизмы не использует и сама подставляет себя под удар. Основная угроза заключается в том, что если не изменить методику расчета, то получится, что развитие отечественной промышленности уже через несколько лет будет невозможно без нарушения Парижского соглашения, так как «на бумаге» наши леса окажутся не в состоянии поглотить весь выделяемый промышленными объектами углерод. Мы окажемся запертыми в рамках, в которые сейчас сами себя загоняем.
Точка в этом вопросе пока не поставлена. Подавляющая часть экспертного сообщества уверена, что методика РОБУЛ не может быть признана удовлетворительной и требует существенной доработки, как с научной точки зрения, так и исходя из государственных интересов России. И что самое главное — устранение имеющихся недостатков не требует каких-то специальных решений, противоречащих критериям ООН и практике других стран. В конце концов, как справедливо заметил Евгений Ваганов, «экология, экономика и индустрия — это всегда компромисс». И этот тот случай, когда он абсолютно точно может быть достигнут. Иначе российским гражданам в очередной раз придется расплачиваться за ошибки чиновников.
Андрей Михайлов