Минприроды уберет завалы опасных отходов. Но не все и не сразу

Как рассказали «Парламентской газете» в пресс-службе Минприроды, в приоритете объекты, самые опасные по нескольким признакам, включая число людей, живущих рядом, количество накопленных отходов, расположение рядом с курортами или заповедными зонами. Тем временем еще разбираются с самыми нашумевшими объектами — Байкальским целлюлозно-бумажным заводом, Усольехимпромом и полигоном «Красный бор». В Госдуме прогнозируют, что срок их ликвидации сорвут из-за недостатка финансирования.

В основном полигоны

Объекты накопленного вреда окружающей среде — это не просто свалки. Это места или постройки, которые стали опасны для природы и местных жителей из-за прошлой деятельности человека. Всего в государственный реестр объектов накопленного вреда на конец апреля включили 921 объект, рассказали «Парламентской газете» в пресс-службе Минприроды. Больше всего в списке свалок, в том числе несанкционированных. На них приходится 87,1 процента объектов. 4,3 процента — это полигоны ТКО, а остальные 8,6 процента — разнообразные заброшенные предприятия, в том числе химические, нефтехимические, целлюлозно-бумажные.

Часто опасные отходы копились там десятилетиями. Например, на полигон «Красный Бор» под Санкт-Петербургом свозили отходы со всего СССР с 1969 года, а закрыли его только в 2014 году. Сначала власти даже не знали, как к нему подступиться, регион отчаянно просил федеральные деньги на его ликвидацию. В 2019 году на перезревшую проблему обратила внимание спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко.

«Можно отмахнуться: регионы, мол, ответственные за такую работу, пусть сами все решают. Но ликвидация крупной свалки — это миллиарды рублей! Без поддержки федерального центра субъекты с тем количеством свалок, которые накопились, точно не справятся», — сказала тогда Матвиенко представителям Минприроды.

Работы начали, когда полигон включили в нацпроект «Экология». Предполагалось, что их закончат в 2024 году. Но пока до конца далеко. На сайте заказчика работ — Дирекции по ликвидации накопленного вреда окружающей среде и обеспечению безопасности гидротехнических сооружений, — указали, что построили склад реагентов, смонтировали котельную, сделали 2,5 километра противофильтрационной завесы, чтобы химия не попадала в почву и воду. Но еще надо рекультивировать старые карты с отходами, собрать оборудование для их обезвреживания, сделать канализационные и водопроводные сети.

С Байкальским целлюлозно-бумажным комбинатом дело затянулось еще сильнее. Когда в 2013 году его закрыли, встал вопрос, как обезвредить и ликвидировать 6,2 миллиона тонн отходов, включая токсичный шлам-лигнин. Сначала контракт на ликвидацию карт заключили с компанией, у которой не было подходящего оборудования и персонала. Как и следовало ожидать, она разработала проект утилизации отходов, непригодный для реализации, рассказывал депутат Владимир Бурматов. В 2019 году в проектном офисе по реализации нацпроекта «Экология» пообещали выбрать нового поставщика. Работу собирались начать в 2021 году, потом сроки перенесли. Вопрос сдвинулся с мертвой точки, когда в 2023 году в качестве утилизатора выбрали «Росатом» и выделили на ликвидацию БЦБК 6,6 миллиарда рублей. Пока там сделали локальные очистные сооружения, инженерные сети и откачали почти 90 тысяч кубометров воды из проблемных карт-накопителей, а теперь надо смонтировать оборудование для очистки вредных стоков, говорится на сайте госкорпорации.

Медлить с этим нельзя. Как отмечал глава Комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Дмитрий Кобылкин во время визита в Иркутскую область прошлым летом, если со склона сойдут сильные сели, вода наполнит карты и перельется через край, то отходы может смыть в Байкал. В опасности и жители города Байкальск.

Еще одно грозящее экологическое катастрофой место — заброшенное химическое предприятие в Усолье-Сибирском, — начали приводить в порядок только по поручению президента. «Усольехимпром» работало с 1930-х годов, а закрылось в 2005-м, но продолжило грозить городу, где живет больше 76 тысяч человек, утечками ядовитых веществ, в первую очередь ртути.

Еще 45 миллиардов

Сейчас в Усолье-Сибирском снят режим чрезвычайной ситуации, сообщил зампред Комитета Госдумы по экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды Александр Коган. Предотвращена и угроза залпового загрязнения отходами Байкальского ЦБК озера Байкал.

«Но по полигону Солзанский, где находятся его отходы, по-прежнему вместе с наукой идет поиск технологий, — сказал депутат. — На полигоне токсичных отходов «Красный Бор» приняты меры по предотвращению загрязнения окружающей среды и завершается создание уникальной технологической инфраструктуры для обезвреживания жидких и пастообразных отходов, их переработка начнется уже летом».

Но президент, выступая с посланием Федеральному Собранию в этом году, отметил, что, хотя объекты привели в безопасное состояние, там провели только самые неотложные мероприятия, а это далеко не все.

«Оставлять их в таком состоянии, как сейчас, тоже ни в коем случае нельзя. Надо довести эту работу до конца, создать здесь всю необходимую инфраструктуру», — подчеркнул глава государства.

Тем временем, как отмечал Дмитрий Кобылкин в марте на заседании комитета, есть опасения по поводу возможного срыва сроков ликвидации загрязнений из-за неопределенности технологий и недостаточного финансирования.

По словам Александра Когана, Росатом готов завершить работы к 2028 году, но пока они не обеспечены необходимым финансированием.

«Усольский проект обеспечен только на 24,3 процента, проект ликвидации объектов Байкальского ЦБК — на 61,2 процента. Общая потребность в допфинансировании в 2024—2028 годах — 45,49 миллиарда рублей», — сообщил депутат, добавив, что в целом Правительство в курсе потребности в деньгах, и совместными усилиями будут изыскивать средства.

Проблема, по его словам, в том числе в распределении денег. Так, ликвидировать объекты накопленного вреда должны за счет окрашенных экологических платежей, то есть платы за негативное воздействие на окружающую среду и экологических штрафов, которые платят предприятия. Но большая часть таких платежей поступает напрямую в бюджеты регионов и муниципалитетов, а меньшая — в федеральный.

«Получается, средства размазаны по чуть-чуть в каждом регионе и конкретном муниципалитете, но их недостаточно на ликвидацию конкретного объекта в регионе. Например, по информации Костромской области, срок ликвидации одного из объектов на территории региона составит 145 лет, если его будут ликвидировать только за счет поступающих региональных и муниципальных экологических платежей», — пояснил Коган.

Он рассказал, что в Минприроды создали рабочую группу для поиска ответа на вопрос, как усовершенствовать систему использования окрашенных платежей.

Рядом с реками и курортами

Другие объекты из перечня, за которые пока не взялись, собираются убирать по очереди. Сейчас Росприроднадзор и Роспотребнадзор занимаются оценкой влияния объектов на окружающую среду и здоровье жителей, рассказали в Минприроды. Когда все объекты выявят, обследуют и оценят, сформируют перечень тех, которые ликвидируют после 2024 года. Критерии определены постановлением Правительства.

В их числе масса или объем отходов, наличие опасных веществ, площадь территории, которая подвержена негативному воздействию, уровень такого воздействия, численность населения, категория риска вредного воздействия на жизнь и здоровье граждан. Учтут также, находится ли объект в границах города, Арктической зоне, на заповедных территориях, Байкальской природной территории, рядом с источниками водоснабжения, лечебно-оздоровительными местностями или курортами, на берегах водоемов или около аэродромов.

«Общее влияние объекта на окружающую среду, а также на жизнь и здоровье граждан определяется суммированием полученных значений», — уточнили в пресс-службе.

В регионах уже ждут, когда очередь дойдет до их объектов. Например, в Псковской области залежались пришедшие в негодность и запрещенные пестициды, рассказала на заседании Комитета Совета Федерации заместитель губернатора области Нинель Салагаева. Основная масса ядохимикатов — 650 тонн — хранится на трех складах в деревне Лесная. Их включили в реестр объектов накопленного вреда в 2018 году.

Директор департамента госполитики и регулирования в сфере охраны окружающей среды и экологической безопасности Минприроды Роман Мальцев пообещал, что в этом году Роспотребнадзор и Росприроднадзор обследуют склады.

«Откатегорируем данные объекты, если они будут являться опасными, они будут ликвидированы в рамках 50 объектов, по которым мы будем осуществлять работу по генеральной уборке», — сказал он.

Ситуация затянулась, и пестициды могли уже отравить все вокруг, предположил первый зампред Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Сергей Митин.

«Пассивность наблюдается и с той, и другой стороны», — сказал он, добавив, что комитет возьмет вопрос на особый контроль.

А список опасных объектов, между тем, может еще подрасти: по словам Когана, сейчас ведут работу для включения 616 обследованных мест. И ими тоже нужно будет заниматься. Справятся ли с этим, покажет время.