Сергей Донской: мы хотим, чтобы нацпарки посещали не только блогеры

Об участии звезд и спортсменов в популяризации бережного отношения к природе, экотуризме, состоянии Байкала и использовании "зеленой" энергетики для производства криптовалют рассказал РИА Новости в преддверии ВЭФ министр природных ресурсов и экологии России Сергей Донской.

— В начале сентября во Владивостоке пройдет Восточный экономический форум, в котором традиционно уделяется большое внимание проектам Минприроды в сфере экологии и охраны природы. Что станет в этом году изюминкой ВЭФ? Какие в целом проекты, в том числе по экологии и недрам, готовит к форуму Минприроды?

— Конечно, для нас ВЭФ пройдет под знаком Года экологии и Года особо охраняемых природных территорий, приуроченного к столетию создания первого заповедника в России. И, конечно же, во Владивостоке все мероприятия, все экспозиции, все встречи у нас посвящены этой теме. Этот год должен стать импульсом для проведения природоохранных реформ и отдельных проектов, какие-то уже в этом году могут дать результаты, какие-то дадут результаты в будущем. Но импульс, который мы уже в этом году должны придать этим процессам, должен быть значимым, особенно на Дальнем Востоке.

В рамках форума у нас пройдет аукцион, главная цель которого — выручка средств на природоохранные проекты. Кроме того, на нашем стенде можно будет заказать тур в одну из шести особо охраняемых природных территорий на Дальнем Востоке — лидеров экологического туризма.

Центральная часть стенда Минприроды выполнена в формате интерактивного музея — визит-центра заповедной системы Дальнего Востока.

В интерактивном музее природы Дальнего Востока гости экспозиции смогут подержать в руках застывшую лаву вулканов, услышать рев сивучей и белых медведей, почувствовать запах таежного леса, окунуть руку в горячую воду термальных источников Камчатки.

В зоне Роснедр можно будет увидеть ключевые проекты по добыче полезных ископаемых на Дальнем Востоке, оценить инвестиционный потенциал региона. На стенде будут размещены интерактивные карты недропользования, карты перспективных участков недр. Также мы представим интерактивный макет реки Амур. Посетители смогут попробовать воду из экологически чистых источников Востока России: горных рек и озер.

—  Приглашает ли Минприроды в этом году российских и зарубежных звезд поучаствовать в форуме для популяризации различных проектов?

— Мне все время задают этот вопрос, потому что первый форум (ВЭФ ‒ ред.) прошел с участием голливудской актрисы Памелы Андерсон, и тогда мы, действительно, занимались организацией ее визита во Владивосток. В этом году мы сосредоточились в большей степени на национальной повестке. Мы обсуждаем развитие внутреннего познавательного туризма, поэтому участники, в основном, российские.

Тем не менее, в условиях сложной внешнеполитической обстановки мы можем рассчитывать на поддержку известных людей за рубежом, которые принципиально вне политики и позиционируют себя как защитники природы. Экология — вне политики. Считаем этот принцип незыблемым. Поэтому мы хотим, чтобы в кругу друзей наших охраняемых природных территорий, уникальных исчезающих животных были люди, которые являются примером для других, кумиры молодежи, рекордсмены и олимпийские чемпионы, победительницы конкурсов красоты. Мы бы хотели, чтобы национальные парки России посещали не только российские блогеры.

У нас очень популярна поддержка амурских тигров, леопардов. Однако есть и другие краснокнижные животные, которые тоже нуждаются в помощи и для охраны которых не хватает средств. Во всем мире футболисты, знаменитые спортсмены участвуют в благотворительных акциях, помогают животным. Мы считаем, что и наши клубы могли бы взять кого-нибудь под опеку.

Например, редкая кошка — манул, на его охрану поступает совсем небольшое количество средств. Его бы мог взять под опеку петербургский "Зенит". А краснокнижная птица, которая не так популярна у благотоворителей, — кречет. Его бы мог охранять "Спартак".

—  Если бы вам представилась возможность получить дальневосточный гектар, какой бы проект вы реализовали бы?

— У меня есть сертификат, но не оформил его пока. Для того, чтобы реализовывать такие проекты нужно много времени, которого у меня пока нет. Но если заглядывать в будущее, я бы, возможно, занялся фермерством, сельским хозяйством.

На Дальнем Востоке можно выращивать высококачественную экологически чистую продукцию, эта земля практически не подвергалась антропогенному воздействию. Кроме того, мне были бы интересны и аквакультуры, это очень перспективно в целом для Дальнего Востока.

— Было бы целесообразным ввести специальные налоговые льготы для компаний, которые активно поддерживают экологические проекты?

— Во-первых, сейчас уже существуют льготы, которые уже приняты и которые будут использоваться при реализации экологических проектов. Во внедрении и модернизации производств на основе наилучших доступных технологий (НДТ) это предоставление налоговых льгот в виде возмещения затрат на уплату процентов, это введение для оборудования НДТ дополнительного процента амортизации. Также предусмотрена возможность корректировки размера платы за негативное воздействие на окружающую среду (из суммы платы вычитаются затраты на реализацию мероприятий по снижению негативного воздействия на окружающую среду). Также важный момент — это отказ от взимания платы при внедрении НДТ.

Хороший пример ‒ это вычеты затрат на реализацию проектов по утилизации попутного нефтяного газа. Это стало таким мощным инструментом, который позволил на самом деле изменить ситуацию в отрасли. Вы наверняка знаете, что у нас утилизация (попутного нефтяного газа ‒ ред.) в районе 90%. Достаточно высокий уровень, надеюсь, в этом году будет больше.

Я бы отметил еще два направления, которые можно считать важным инструментом стимулирования экологических проектов ‒ это фонд развития промышленности, который, например, в следующем году будет составлять около 70 миллиардов рублей. Это достаточно большая сумма. Он предоставляет льготное заемное финансирование под 5%, в том числе для проектов НДТ. Также это специальные инвестиционные контракты, подписывая которые инвестор получает гарантии по стабилизации налогового режима, стимулированию инвестиций в модернизацию и внедрение НДТ.

— В июне Минприроды предложило с помощью налогов стимулировать охоту на животных, которые наносят существенный вред хозяйственной деятельности человека или препятствуют восстановлению численности редких видов животных и птиц. Не планируется ли в целом ужесточение правил охоты в России и наказаний за незаконный отстрел животных?

— Мы подготовили законопроект, который вводит новые правила, которые позволили бы регулировать не только численность охотничьих животных, но и хищников, которые представляют угрозу жизни человека. Сейчас очень много примеров, когда в городскую черту приходят животные, не всегда краснокнижные, которые представляют угрозу человеку. Сейчас много медведей, волков, других хищников выходят в населенные пункты. Поэтому необходим инструмент, который позволил бы незамедлительно изымать этих животных. Для этого мы подготовили законопроект, который как раз предполагает проведение безотлагательного отлова этих животных. При этом это могут делать как специалисты, которые находятся на службе региональной власти, так и частные охотники, которые могут получить такое право, но предварительно, конечно, пройдя определенные процедуры.

Что касается усиления ответственности, то здесь мы рассматриваем в первую очередь экономические меры. Для этого мы вводим новые таксы, увеличивая их в два раза. Например, если за уничтожение лося раньше платили 280 тысяч рублей, то сейчас она увеличится в два раза, до 560 тысяч рублей. То есть это позволит, по крайней мере, увеличить сумму вреда, которая ляжет на браконьеров, в разы.

Также мы совместно с МВД вносим изменения в статью 258 Уголовного кодекса. Мы предлагаем усилить уголовную ответственность за незаконную добычу охотничьих ресурсов и определить в качестве крупного ущерба размер, превышающий 40 тысяч рублей, а особо крупного — 120 тысяч рублей.

— Какова сейчас ситуация с уровнем воды в Байкале? Есть ли сейчас риск его существенного снижения, как это было летом прошлого года?

— На сегодняшний день уровень Байкала составляет 456,25 метров в тихоокеанской системе высот. Мы выше минимального уровня, но все-таки мы вполовину меньше среднего многолетнего уровня. Маловодье в Сибири сказалось на Байкале. Несмотря на наши ожидания, мы большого прироста в этом году не увидели. Мы ожидали, что ситуация выправится и в этом году мы ниже минимального уровня не уйдем, но риски сохраняются.

Виноват в том числе климат. Маловодье коснулось не только Байкала, но и его притоков, и Ангары. Маловодье в этом году достаточно серьезно сказалось и на социально-экономическом развитии многих прибайкальских регионов.

Но сегодняшняя ситуация лучше, чем это было в предыдущие годы. Лучше с точки зрения забора воды на Байкале, по реагированию местных властей. Понятно, это природный цикл, и мы ожидаем, что все-таки постепенно, несмотря на климатические условия, ситуация на Байкале постепенно будет приходить уже в нормальную, уровень воды будет восстанавливаться.

— В марте этого года в российских СМИ и блогосфере обсуждалась идея ученых из Китая, которые предложили построить водопровод от озера Байкал до города Ланьчжоу для борьбы с засухой и нехваткой питьевой воды в провинции Ганьсу. Получила ли эта тема какое-то развитие?

— Всерьез на уровне нашего министерства, правительства, не обсуждалась. Ключевая задача, которая стоит перед нами, обеспечить стабильность водоснабжения и стабильные условия на водных объектах в нашей стране. Нас в первую очередь волнует, как снабжаются водными ресурсами наши граждане, и исходя из этого мы выстраиваем водную политику.

Что касается наших китайских коллег, есть много различных способов решения этой проблемы, в том числе и более экономное использование воды. Прежде чем мы говорим о поставке воды, необходимо на месте решить все вопросы, связанные с эффективностью и экономностью использования водных ресурсов. Прежде чем обсуждать, я бы предложил коллегам сначала посмотреть, какими ресурсами они обладают и как можно решить этот вопрос собственными силами, а мы в свою очередь готовы им помочь.

— Россия является одним из лидеров по запасам пресной воды. Есть ли перспективы начать экспорт воды? Есть ли такой запрос от соседних стран?

— Мы осуществляем экспорт бутилированной воды. Были запросы от наших арабских коллег. Климатические условиях у них как раз стимулируют потребление водных ресурсов из-за рубежа. В ряде случаев, кстати, были предложения и по экспорту бутилированной воды с Байкала. Но речь идет именно о бутилированной воде, а не о больших каких-то каналах или реках, такие проекты, конечно, очень затратны.

— Премьер-министр России Дмитрий Медведев в начале августа в Волгограде провел совещание, на котором призвал немедленно приступать к исполнению программы по очищению Волги, поскольку в ее бассейне сложилась самая напряженная в России экологическая ситуация. Как обстоят дела с другими крупными реками? Каков их уровень загрязнения? Где ситуация приближается к критической?

— Действительно, на прошлой неделе был утвержден приоритетный проект оздоровления Волги. Сейчас до ноября нам необходимо определиться с источниками финансирования. Сумма в 14 миллиардов рублей уже найдена, но нам необходимо больше 250 миллиардов рублей. Из них 119 миллиардов — это федеральные средства, соответственно, здесь необходимо будет искать источники, в том числе, возможно, за счет повышения платы за использование водных ресурсов.

Волга — одна из самых больших водных артерий нашей страны, здесь проживает более 40% населения, много производственных объектов, муниципальных образований, здесь ЖКХ напрямую, без очистных сооружений, сбрасывает загрязненные воды в реку. Поэтому в этом плане, конечно, Волга для нас имеет особое значение. Поэтому на ней особый акцент сделан.

— В начале августа США официально уведомили ООН о намерении выйти из Парижского соглашения по климату. Вы назвали это решение чудовищной ошибкой. Состоятельно ли это соглашение без США? Не становится ли это соглашение без США вторым Киотским протоколом?

— Для России в большей степени имеет факт ратификации Парижского соглашения основными торговыми партнерами, а не США. Надо учитывать стратегии стран БРИКС, ЕС, Норвегии, Японии, Республики Корея и других в области низкоуглеродного развития, которые направлены на модернизацию стран в сторону применения низкоуглеродных технологий. Развитие этих стратегий с большой долей вероятности приведет к введению ограничений на импорт в эти страны продукции с высоким уровнем выбросов парниковых газов (т.н. большим "углеродным следом").

Мы планируем в первом квартале 2019 года представить в правительство проект доклада президенту о целесообразности ратификации Парижского соглашения.

—  Год назад вы назвали российские города с худшей экологической ситуацией, это были Москва, Норильск, Иркутск, Чита, Дзержинск, Красноярск, Екатеринбург, Челябинск, Магнитогорск. Поменялись ли за год "лидеры"? Удалось ли улучшить экологическую ситуацию в городах?

— Мы определили 15 наиболее загрязненных территорий в России, которые находятся у нас под особым вниманием, в связи с тем, что там расположено очень много производств. Это Норильск, Липецк, Череповец, Новокузнецк, Нижний Тагил, Магнитогорск, Красноярск, Омск, Челябинск, Братск, Новочеркасск, Чита, Дзержинск, Медногорск, Асбест. Нам удается изменить загрязнение воздуха в этих городах. Так, в Челябинске мы фиксируем сокращение объема загрязнений атмосферного воздуха.

— Во время прямой линии президента большое внимание было приковано к ситуации со свалкой в Балашихе. Есть понимание, сколько всего мусора в стране и сколько лет надо на его переработку и утилизацию? Когда в России по-настоящему заработает раздельный сбор мусора?

— У нас ежегодно формируется 5 миллиардов тонн отходов, из них 50 миллионов ‒ твердые коммунальные отходы.

Мы ставим задачу выстроить систему раздельной сортировки мусора за 10 лет. В принципе, это возможно, если, конечно, приложить все усилия. Хотя в ряде стран понадобилось, чтобы та же самая сортировка внедрялась 20-30 лет. Например, в Японии, Финляндии, Германии.

— Заслуженный эколог России, координатор Международной сети кафедр ЮНЕСКО "Передача технологий для устойчивого развития" Андрей Пешков направил обращение об опасности криптовалюты на имя премьер-министра Дмитрия Медведева. По его мнению, поскольку для производства биткоинов необходима электроэнергия, это может привести к серьезному увеличению выработки электроэнергии, выбросов парниковых газов и загрязнения атмосферы. Как вы считаете, необходимо законодательно ограничить использование электроэнергии для производства криптовалют?

— Экономический рост в любом случае сопровождается влиянием на окружающую среду. Сопротивляться экономическому росту ненормально. Одна из ключевых задач — обеспечить рост с минимизацией влияния на окружающую среду. Поэтому одно из предложений, которые возникают, — использовать зеленую энергетику для производства биткоина. На мой взгляд, это было бы очень правильно, а самое главное, стимулировало бы экологическое развитие стран.

Что касается нашей страны, на Дальнем Востоке, в Сибири у нас много избыточных мощностей. И на сегодняшний день говорить о том, что развитие рынка биткоинов приведет к увеличению потребления, увеличению производства электроэнергии, и это, в свою очередь, повлияет на парниковые газы, на окружающую среду, наверное, рано. У нас есть достаточно мощностей, которые можно сегодня использовать, свободно использовать для биткоинов.

У нас в Сибири очень развита гидроэлектроэнергетика, а она как раз является "зеленой". И здесь взаимосвязь биткоинов и гидроэлектроэнергетики, на мой взгляд, приемлемый случай, который позволит и не нарушать экологическую систему, и иметь хорошую (финансовую — ред.) поддержку в виде криптовалют.