Кому не выгодно: почему не срабатывает углеродный налог

О проблеме углеродного налога размышляют «Известия».

Против дискриминации

Индия и ЮАР при поддержке других стран БРИКС+ заявят протест против инициативы ЕС по углеродному налогу на совещании министров стран ВТО, которое пройдет в Абу-Даби на следующей неделе. По словам представителя индийского правительства, «любые односторонние меры, принимаемые для борьбы с изменением климата, не должны представлять собой средство произвольной или неоправданной дискриминации или скрытого ограничения мировой торговли».

Схожие взгляды озвучиваются сейчас и в Москве. Так, на прошлой неделе возобновилось обсуждение механизмов регулирования углеродных выбросов, о котором первый замглавы Минэкономразвития Илья Торосов говорил в интервью «Известиям» полгода назад. Особое внимание участники Недели российского бизнеса уделили перспективе введения платы за углерод. Представители министерств, ведомств и отечественного делового сообщества в целом сходятся во мнении, что спешка в вопросах углеродного налогообложения крайне нецелесообразна. И те, и другие апеллируют к международному опыту. Последний однозначно демонстрирует, что углеродный налог не только не способствует достижению заявленных целей, то есть снижению углеродоемкости производств, но и непосредственно оказывает угнетающее действие на экономику. Недаром инициативы, связанные с протестами против углеродного налога, особенно в его трансграничной ипостаси, исходят от стран БРИКС+: по ним углеродный налог бьет даже сильнее, чем по лидирующим экономикам Европы.

Неработающий инструмент

Основных причин сказать «нет» углеродному налогу как минимум три. Во-первых, высокие издержки для граждан. Лучше всего они заметны автомобилистам — в конце концов движение желтых жилетов, парализовавшее Париж осенью 2018 года, родилось именно из протеста против роста цен на дизельное топливо вследствие увеличения углеродной составляющей в налоге на энергоносители. Схожие группы активистов немедленно возникли в других странах ЕС и далеко за их пределами — в Египте даже пришлось на месяц запретить продажу желтых жилетов.

Во-вторых, в ряде случаев вместо стимулирования развития зеленых технологий углеродный налог оборачивался прямым ущербом для экономики. Возрастающая фискальная нагрузка способствовала росту безработицы, разгону инфляции и переносу производств в другие страны. В этих случаях регулирующие органы обычно старались бороться за сохранение конкурентоспособности, создавая лазейки для промышленных предприятий, — и в итоге рост налогового бремени на себе ощущал не бизнес, а обычный гражданин.

В-третьих, практика показывает, что углеродное налогообложение не достигает своей цели и сокращение выбросов парниковых газов не обеспечивает. Заявленные цели могут быть самыми благими, но прошедшая в декабре в Дубае международная климатическая конференция ООН со всей беспощадной четкостью показала, что мировое сообщество за последние восемь лет не смогло переломить ситуацию, а добилось лишь сокращения темпов роста выбросов. Таким образом, повышение цен на углеродосодержащую продукцию не привело к снижению спроса на нее. В чем причина такого положения дел? Эксперты говорят, что было ошибкой недооценивать сложности отказа от использования автотранспорта, электроприборов и отопления. Это не роскошь, а насущная повседневная необходимость для сотен миллионов и даже миллиардов жителей Земли.

В поисках новых решений

Опыт зарубежных стран позволяет говорить о важной закономерности. Инициативы по введению разного рода углеродных сборов неизменно встречают сопротивление со стороны общественности. В этом плане протесты вовсе не прерогатива граждан ЕС.

Достаточно вспомнить, что в ноябре 2019 года беспорядки в Иране начинались с протеста против повышения цен на топливо, а уже потом были подняты политические лозунги, и случились сотни погибших и тысячи пострадавших и арестованных.

В Нигерии, самой густонаселенной стране Африки, 22 февраля истекает срок ультиматума, данного профсоюзами правительству для решения «вопросов, имеющих решающее значение для благосостояния нигерийских масс и трудящихся». А начиналось всё тоже с роста цен на топливо — и ситуация выглядит патовой, если учесть, что выполнение обязательств по сокращению углеродных выбросов, взятых на себя Нигерией, потребует ежегодных вложений в $10 млрд. И это при том, что средний холодильник в США потребляет в три раза больше электроэнергии в год, чем житель Нигерии.

На этом фоне весьма показательно и неудивительно, что ни одна страна мира — за исключением, пожалуй, Евросоюза — уже не желает экспериментировать со своей экономикой, вводя значительную цену на углерод. И вряд ли эта ситуация изменится в ближайшем будущем. Поэтому сомнения экспертов из государственных структур и компаний вполне оправданны: рецепты углеродного регулирования, когда-то разработанные МВФ, уже потеряли свою актуальность. Новые условия требуют новых решений, адаптированных к реалиям сегодняшнего дня.