Как экологию поднимали в правах. Биолог Святослав Забелин - о создании в России природоохранных законов
Сегодня, 30 марта, по-своему знаковая дата. Именно в этот день, спустя десять лет после принятия закона "Об охране окружающей природной среды", была опубликована Экологическая доктрина России. О том, как все начиналось и какие принесло результаты, рассказывает коллега и соратник Алексея Яблокова, один из создателей Социально-экологического союза, кандидат биологических наук Святослав Забелин.
Вы закончили биолого-почвенный факультет МГУ и начинали работать в заповеднике, когда в нашей стране было принято говорить об "охране природы". Об "экологической политике" широко заговорили в середине 80-х - это было во всех предвыборных программах. А что уже тогда выделяло Алексея Яблокова?
Святослав Забелин: Он был свой, родной. Потому что дорога Яблокова в охрану природы началась еще в кружке юных биологов под руководством знаменитого тогда Петра Петровича Смолина. И кружковцем - как и те, что создали в 1960-м первую студенческую Дружину по охране природы, - он оставался всю жизнь. Степенями и званиями не кичился.
Помню его выступление на конференции Движения дружин в 1987 году: не учил, не просвещал, делился личным (незадолго до той конференции от рака умерла его жена). И сойдя с трибуны, он органично вписался в наше общество. Это и приближало, и выделяло его среди многих замечательных людей того времени - Сергея Павловича Залыгина, Александра Леонидовича Яншина и других.
Алексей Яблоков, Николай Воронцов, Евгений Велихов и Никита Моисеев на записи одной из первых телепрограмм по экологии. Фото: Из архива А.В. Яблокова
При каких обстоятельствах началась ваша совместная работа? Ведь в конце 80-х и Яблоков, и Забелин были в лидерах природоохранного движения СССР…
Святослав Забелин: Пожалуй, да: он - в научном сообществе, я - среди общественных организаций. Поэтому было естественным, что он пригласил меня быть его доверенным лицом во время предвыборной кампании 1989 года. Первый разрешенный митинг в Москве в январе 89-го, где Яблоков выступал вместе с академиком Яншиным против строительства канала Волга-Чограй, стал частью кампании, которая завершилась его избранием в Верховный Совет СССР.
Он стал зампредом Комитета по вопросам экологии и рационального использования природных ресурсов. На одну треть ставки в этом комитете работал и я. А в августе 91-го, когда Алексей Яблоков был назначен советником президента России по экологии, стал сотрудником его аппарата.
С командой в экспедиции. Доктор наук Яблоков уже все разведал и ставит задачи… Фото: Из архива А.В. Яблокова
Закон РСФСР "Об охране окружающей природной среды" датирован 19 декабря того же 91 года. А когда началась и как проходила его подготовка? Ведь еще сохранялся СССР, и Россия была одной из союзных республик…
Святослав Забелин: Подробно и со знанием дела подоплека того, как создался этот закон, описана в недавно вышедшей статье Николая Кичигина и Валерия Меньщикова "30 лет закону РСФСР "Об охране окружающей природной среды". Я затрону лишь некоторые моменты. Строго говоря, это был не первый опыт природоохранного законодательства в России. Почти за тридцать лет до этого, 27 октября 1960 года вышел закон "Об охране природы в РСФСР".
А тот законопроект, о котором сейчас говорим, был разработан на кафедре земельного и колхозного права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова под руководством доктора наук Владислава Петрова. Это оказалось возможным после того, как был создан Государственный комитет по охране окружающей среды СССР…
Николай Воронцов и Алексей Яблоков (стоят рядом в центре) с коллегами в Институте биологии развития АН СССР. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Напомним: его председателем стал биолог Николай Воронцов, а в Комитете Верховного Совета СССР активную позицию занял Алексей Яблоков.
Святослав Забелин: Да, в Верховном совете СССР еще в 1989 году была создана профильная рабочая группа по разработке природоохранного закона, ее руководителем на тот момент стал доктор юридических наук Сергей Боголюбов. Удалось определить и сформулировать ключевые положения законопроекта. А с 1990 года, когда был избран новый состав Верховного Совета РСФСР, началась аналогичная работа в Комитете по вопросам экологии и рациональному использованию природных ресурсов. Для более глубокой проработки таких вопросов был образован Высший экологический совет, в состав которого вошли представители науки, юристы, экологи, с том числе Алексей Яблоков и Сергей Боголюбов. А во главе рабочей группы на финальном этапе стал, как уже сказано, доктор юридических наук, профессор МГУ Владислав Петров.
За тем, что происходит в мире, он успевал следить и в экспедициях. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Выходит, начинали готовить природохранный закон для всего СССР, а на выходе получился российский. Что изменилось с обретением Россией государственного суверенитета?
Святослав Забелин: Для меня, как соратника Яблокова, пожалуй, ничего не изменилось. Международный социально-экологический союз и Движение дружин еще в 1989 году организовали всесоюзную кампанию по выдвижению активистов экологического движения в депутаты. Никто другой даже помыслить не мог о чём-то подобном. А мы провели в депутаты 40 человек - примерно два процента от числа избранных! "Зеленые" ФРГ в тот год имели столько же. На этой основе стала формироваться экологическая фракция - к концу 1991 года в ней было больше 220 депутатов.
С коллегами в своей лаборатории. Фото: Из архива А.В. Яблокова
А почему, на ваш взгляд, президент Ельцин назначил советником по экологии именно Яблокова?
Святослав Забелин: В 1989-1991 годах Алексей Владимирович был активным участником Межрегиональной депутатской группы - независимой фракции на Съездах народных депутатов СССР. По существу - первой в нашей стране легальной парламентской оппозиции, лидером которой был Борис Ельцин. Так что выбор, как мне кажется, предопределен этим.
На съезде народных депутатов СССР перерыв. У места, где сидит Борис Ельцин, собралась Межрегиональная депутатская группа. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Два года вы работали в аппарате госсоветника по экологии. А из окон в кабинете самого Яблокова одно время открывался вид на Ивановскую площадь Кремля, Царь-колокол и Царь-пушку. Что из тех лет особенно врезалось в память?
Святослав Забелин: Служебные кабинеты Яблоков и его команда меняли часто, даже слишком, но одно оставалось неизменным - работа с утра до закрытия метро.
Из того, что было сделано, упомяну два связанных между собой факта. Лидерами стран Содружества Независимых Государств на их первой же встрече 8 февраля 1992 года было подписано Соглашение о взаимодействии в области охраны окружающей среды. Подготовлен этот документ был по инициативе Алексея Яблокова на излете его работы в Комитете по вопросам экологии Верховного Совета СССР. А к концу 1992 года совместными усилиями экспертов Международного Социально-экологического союза и депутатов уже российского Верховного Совета был разработан и принят Межпарламентской Ассамблеей СНГ первый экологический рекомендательный акт "О принципах экологической безопасности в государствах Содружества".
Алексей Яблоков с помощниками в рабочем кабинете в Кремле. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Как выстраивал Яблоков-чиновник отношения с экологами-неформалами? И на кого опирался в законодательной работе?
Святослав Забелин: Алексей Владимирович был, как говорят, плоть от плоти общественного экологического движения, поэтому трудно разделить - что в его работе как госсоветника шло от сотрудничества с "неформалами", а что происходило от взаимодействия с администрацией президента.
Яблоков ничего специально не выстраивал - не было необходимости. Произошло естественное собирание под его рукой всего искреннего, активного и высоко квалифицированного в общественном движении. И круг общения самого Алексея Владимировича был, конечно, очень широк. Всех не вспомнить. Точнее будет сказать, что в романтические годы начала 90-х у нас не было формальных отношений (в смысле договоров, оплаты и т.п.) с экспертами, которые принимали участие в законотворчестве и иных инициативах. Эксперты сами стремились принять активное участие в обновлении России - как теперь выражаются, на волонтерских основаниях.
На льду – с бельками и Марией Воронцовой, коллегой-биологом и дочерью коллеги Николая Воронцова. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Что сближало, а в чем расходились Алексей Яблоков и Виктор Данилов-Данильян, который продержался в должности министра, а затем главы Госкомитета по охране окружающей среды дольше всех - без малого десять лет?
Святослав Забелин: Различия в позициях Яблокова (и моей) и Данилова-Данильяна имели мировоззренческую основу. Виктор Иванович - вместе со всей командой Егора Гайдара - придерживался установки, что "экология - не для бедных", а следовательно - не для России. Охраной природы и окружающей среды предполагалось заняться после обогащения страны за счет ничем не сдерживаемой торговли природными ресурсами. Это и объясняет, почему он продержался в кресле до момента ликвидации Госкомприроды.
Наша позиция - однозначно - в качестве приоритета развития страны подразумевала сохранение и приумножение человеческого и природного капитала. Недаром при всех изменениях в названии должности советника присутствовала тема здоровья (например, с 14 августа 1991 года - Государственный советник РСФСР по экологии и здравоохранению).
Депутат Верховного Совета СССР Алексей Яблоков с экологами-активистами в Карелии. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Когда и почему назрела необходимость в разработке Экологической доктрины России? Какую роль сыграли в этом Алексей Яблоков и его сторонники из неправительственных экологических организаций?
Святослав Забелин: История Экологической доктрины имеет загадку в самом своем зародыше. Кто и зачем подкинул эту идею недавно избранному президентом России Владимиру Путину - мне неизвестно. Но на 30 января 2001 года было назначено и состоялось учреждение Экологического форума России, куда вошли Всероссийское общество охраны природы, "Зеленый крест", РАН и РАМН. Президент Путин присутствовал на форуме и тогда же поручил его участникам разработать Экологическую доктрину России. Забегая вперед, скажу: поручение это господа блестяще провалили.
Меня и коллег-экологов из других общественных организаций о предстоящем форуме информировали уже в последний момент. И как наш ответ, выражение несогласия с таким аппаратным подходом, 29 января 2001 года на пресс-конференции в Московском зоопарке был учрежден форум "За природу". В его работу сразу же включились Международный Социально-экологический союз, Центр охраны дикой природы, Союз "За химическую безопасность", другие активно работавшие НКО и учрежденный ранее Центр экологической политики во главе с Алексеем Яблоковым. А еще - отделения и российские филиалы широко известных в мире природоохранных организаций, включая Гринпис.
Посовещавшись, мы практически сразу решили, что можем сами написать проект Экологической доктрины. Уже в феврале Алексей Яблоков и Игорь Честин вдвоем и всего за один вечер создали скелет документа. А "мясо" на него еще две-три недели наращивал в деревенском уединении Святослав Забелин - не сочтите за нескромность, что говорю о себе в третьем лице…
С участниками «зеленых дебатов» в 2013 году. Фото: Из архива А.В. Яблокова
"Скелет" собрали, "мясо" нарастили, а дальше?
Святослав Забелин: Проект документа был опубликован 30 марта и направлен в официальные инстанции и общественные объединения России. К нашему искреннему удивлению, почти все министерства и ведомства в письменном виде одобрили проект. А потом, когда уже в рамках подготовки к саммиту в Рио было поручено правительству создать Экологическую доктрину, все дружно предложили взять за основу наш текст. В итоге его доработанный вариант и был утвержден распоряжением правительства РФ от 31.08.2002 №1225-р "Об Экологической доктрине Российской Федерации". На этом сама история и заканчивается.
В каком смысле? Не все из опыта НКО пришлось ко двору?
Святослав Забелин: В смысле самом прямом. Резолюции первых лиц на документе не видел, но посыл такой: оставить без последствий. Можете принять за шутку, но другого добавить не могу.
Делегированы во власть от Академии наук: народные депутаты СССР Алексей Яблоков и Андрей Сахаров. Фото: Из архива А.В. Яблокова
С начала 2000-х вы работали в Комиссии по правам человека при президенте РФ, а затем - в президентском Совете по развитию гражданского общества и правам человека. Какие тенденции возобладали в это время?
Святослав Забелин: Не всегда, но были и плодотворные моменты. На первом очном заседании 10 декабря 2002 года я за 1 минуту 48 секунд (точное время засек телеведущий Владимир Соловьев) объяснил, почему и как необходимо восстановить упраздненный незадолго до этого государственный орган по охране окружающей среды. Президент Путин внимательно выслушал, а через некоторое время в структуре федеральных органов исполнительной власти появилось и существует по сей день Министерство природных ресурсов.
На втором очном заседании с участием главы государства летом 2005 года обсуждали острый вопрос о маршруте трубы ВСТО. Первоначальный проект, как известно, предусматривал прокладку магистрального трубопровода по берегу Байкала…
А экологи, ученые, местные жители выступали против, добивались изменения трассы…
Святослав Забелин: Именно. И нас услышали. В 2006 году президент распорядился отодвинуть трубу от Байкала на 400 километров. Думаю, что и диалог на Совете по развитию гражданского общества способствовал такому решению.
Чтения памяти Алексея Яблокова в Дарвиновском музее в Москве, ноябрь 2018-го. Фото: Из архива А.В. Яблокова
Судя по ежедневным новостным рассылкам, которые получают коллеги-экологи и журналисты от "Света Забелина", вы и сегодня живете словно на перекрестке - тенденций, чьих-то судеб, происшествий, добрых дел, хороших и печальных новостей… Откуда силы берете, чтобы оставаться в строю и заражать оптимизмом окружающих?
Святослав Забелин: Можете считать, что я - носитель уникального генома. Такого, что дает возможность уже 50 лет быть коммуникатором-координатором природоохранного движения в границах бывшего СССР и много дальше, во все стороны горизонта. Уникальность в том, что никто на эту позицию в нашем движении не претендовал. В других - например, в правозащитном, такой фигуры не появилось. А сам я модным нынче выгоранием не страдал и не страдаю.