Минэкономразвития добавило декарбонизацию в стратегию энергоэффективности
Минэкономразвития РФ существенно переработало проект комплексного плана (дорожной карты) повышения энергоэффективности российской экономики, изначально представленного летом прошлого года. Последняя версия есть у «Ведомостей», в министерстве подтвердили его актуальность и заявили, что направили документ в правительство.
Теперь основной упор делается на снижение выбросов парниковых газов. Это видно уже из общего описания целей и задач плана. Если в предыдущей версии речь шла о «снижении энергоемкости ВВП как ключевого фактора экономического роста», то сейчас говорится про уменьшение энергоемкости и углеродоемкости экономики. Также в стратегии появились термины «антропогенное воздействие» и «устойчивое развитие».
В новой версии дорожной карты нет ряда ключевых показателей из предыдущей. В том числе по снижению энергоемкости ВВП, удельного расхода условного топлива для выработки электроэнергии, потерь в теплосетях и т. д. В Минэкономразвития пояснили, что эти цифры появятся только после того, как будет утверждена стратегия низкоуглеродного развития до 2050 г., сейчас ее проект обсуждается в правительстве.
Мероприятия дорожной карты рассчитаны на период с IV квартала 2021 г. по конец 2023 г. Из нее следует, что в РФ наибольший объем (порядка 66%) потребления топливно-энергетических ресурсов приходится на производство и распределение электроэнергии и тепла, промышленность, а также сектор зданий и жилищно-коммунальное хозяйство (ЖКХ). «Основные мероприятия комплексного плана направлены на модернизацию и внедрение передовых технологий в указанных отраслях», – говорится в документе.
Пока единственный числовой показатель в документе – сокращение выбросов парниковых газов в объеме до 150 млн т СО2-эквивалента ежегодно, который, судя по всему, его авторы считают ключевым.
Если бы Россия начала снижать выбросы такими темпами прямо сейчас, то с учетом текущего объема эмиссии парниковых газов порядка 2 млрд т в год страна могла бы достигнуть углеродной нейтральности в рекордные сроки – через 13–14 лет. В Минэке с такой калькуляцией не согласились, но при этом отказались представить свой вариант расчетов.
В любом случае сейчас Россия снижает выбросы СО2 куда медленнее: в 2019 г. ей удалось сократить их объем лишь на 21,5 млн т по сравнению с предыдущим годом.
Директор группы операционных рисков и устойчивого развития KPMG в России и СНГ Владимир Лукин считает, что снижение парниковых выбросов на 150 млн т ежегодно в целом соответствует имеющемуся в РФ потенциалу декарбонизации. Задача амбициозная, но выполнимая, соглашается замдиректора группы оценки рисков устойчивого развития АКРА Владимир Горчаков. Правда, реализовать ее, по мнению экспертов, можно лишь при условии максимально благоприятного госрегулирования.
«Для компаний нужно разработать четкий набор кнутов – штрафов за недостижение KPI по снижению выбросов – и пряников – налоговых льгот на покупку более энергоэффективного оборудования», – считает Горчаков. Эксперт обращает внимание на то, что Россия в отличие от многих других стран (в частности, Китая и ЕС) пока не определила конкретный срок достижения углеродной нейтральности: «Как правило, другие страны ориентируются на период 2050–2060 гг. Такие сроки [были бы] более реальны».
Директор Центра отраслевых исследований и консалтинга Финансового университета при правительстве РФ Ирина Золотова считает логичным сделанный в документе акцент на снижение выбросов парниковых газов: «Во-первых, повышение энергоэффективности и снижение углеродоемкости экономики – это две части единой цели обеспечения устойчивого и сбалансированного социально-экономического развития страны, а во-вторых, снижение выбросов должно стать первоочередной задачей в свете инициативы Евросоюза по введению трансграничного углеродного регулирования».
Для повышения энергоэффективности при производстве электроэнергии авторы проекта стратегии предлагают внести изменения в правила госпрограммы поддержки обновления ТЭС, чтобы более активно развивать парогазовые технологии и когенерацию (смешанную выработку энергии и тепла).
«По данным из отчета McKinsey, КПД парогазовых электростанций составляет 58% против 33% для угольных и 36% для газовых. Благодаря высокой эффективности у парогазовых установок снижается расход топлива, а соответственно, и объем выбросов вредных веществ и парниковых газов», – говорит аналитик «Атона» Анна Кишмария.
Руководитель направления «Электроэнергетика» Центра энергетики МШУ «Сколково» Алексей Хохлов добавляет, что бурному развитию парогазовых установок (ПГУ), более экономно расходующих топливо, в России мешает их дороговизна при наличии относительно дешевого газа. В такой ситуации выгода для генератора оказывается минимальной, тем более что большая часть ПГУ-оборудования импортная, поясняет эксперт. В части когенерации, по его словам, еще предстоит создать такую модель, в которой будут увязаны рынки тепла и электроэнергии, которые пока фактически регулируются отдельно, без учета интересов того и другого.
Ряд мер, которые, по мнению Минэкономразвития, также позволят более рационально расходовать энергоресурсы, касаются сферы ЖКХ. В частности, в I квартале 2022 г. предполагается разработать методические рекомендации, которые позволят более эффективно осуществлять контроль за энергоэффективностью жилых и общественных объектов на стадии проектирования и строительства. В те же сроки должна быть проведена инвентаризация многоквартирных жилых домов (МКД) и зданий с целью оборудования их индивидуальными тепловыми пунктами и автоматизированными узлами управления.
Член Общественной палаты, исполнительный директор НП «ЖКХ контроль» Светлана Разворотнева считает, что наиболее эффективным механизмом повышения энергосбережения в ЖКХ была бы разработка специальных госпрограмм и донастройка уже действующих, а не внесение изменений в рамочные федеральные законы. Золотова отмечает, что на уровне отдельных отраслей, таких как электроэнергетика и обрабатывающая промышленность, наблюдается «стабильно положительная динамика» повышения энергоэффективности, а хуже всего обстоят дела в сфере ЖКХ, в том числе из-за старых котельных и неэкономного потребления энергоресурсов населением МКД.
В актуальной версии дорожной карты также сохранились уже озвучивавшиеся ранее Минэком меры декарбонизации: создание института долгосрочных соглашений между бизнесом и органами власти по снижению потребления энергоресурсов, механизма белых сертификатов (предприятия, добившиеся энергоэффективности, смогут торговать квотами на тонны условного топлива) и развитие энергосервиса (привлечение специализированных компаний для разработки решений по повышению энергоэффективности).
Зампредседателя комитета РСПП по энергоэффективности Юрий Станкевич сказал «Ведомостям», что план мероприятий предварительно обсуждался с предпринимательскими союзами и это позволило «сформировать в целом всесторонний и отвечающий ожиданиям бизнеса документ».
По данным Минэкономразвития, по итогам 2019 г. (последние доступные данные) энергоемкость российского ВВП достигла 9,62 т условного топлива на 1 млн руб. – минимального показателя за последние пять лет.
Но до передовых стран по этому показателю России пока далеко: в 2019 г. наш показатель энергоемкости превысил среднемировой на 40% и на 62% – европейский. При сопоставимом ВВП Россия выбрасывает втрое больше парниковых газов, чем Канада, подсчитали в АКРА.