Человек с орлами: как помощь редкому животному может обернуться уголовным делом
Собиратель орлов
Владимир Иванченков любил птиц с детства — еще подростком подбирал их ранеными или больными в брянских лесах, приносил домой, выхаживал как мог и отпускал. Потом попал в армию и проходил службу на Кавказе: там, говорит, насмотрелся на орлов и научился с ними обращаться.
После этого всю жизнь в свободное время он занимался птицами, в основном хищными. Принимал их, выхаживал и выпускал — или пристраивал бесплатно по питомникам и зоопаркам, если они больше не могли существовать в дикой природе.
Один из профессиональных брянских орнитологов, Сергей Косенко, в социальной сети «ВКонтакте» приводит выдержки из научных публикаций местных специалистов, сделанных в конце 1990-х годов, в которых упоминается «натуралист В.М. Иванченков».
Корреспонденту «Известий» Сергей Косенко пояснил, что сам не общался с Владимиром Иванченковым, но у него «нет оснований сомневаться в его добропорядочности».
Об увлечении Иванченкова, а главное, о том, что он готов заботиться о пострадавших птицах, знали и местные жители. И в конце концов, 15 лет назад, рассказал «Известиям» сам Владимир Иванченков, ему позвонили охотники, которые нашли в лесу обездвиженного беркута. Беркуты считаются самыми крупными орлами в мире, их вес может составлять до 7 кг, и в некоторых странах находятся под охраной государства — в том числе в России, где они занесены в национальную Красную книгу.
Птица, найденная охотниками в Брянской области, попала под ледяной дождь, получила обморожение и не могла летать. Владимир приехал в лес, забрал беркута и отвез в ветклинику. Еще неделю, говорит он, птица практически жила у него в машине, путешествуя между домом и ветеринаром. Потом пошла на поправку, но летать на большие расстояния так и не смогла: даже когда он пытался заставить ее полететь насильно, она пролетала 50–70 м и садилась.
Так самка беркута осталась жить у него. Вторую птицу он взял через восемь лет — случайно увидел в интернете объявление о продаже, размещенное из Дагестана: из текста следовало, что птица ранена. Иванченков связался с автором и узнал, что орел попал крылом в капкан.
— Оказалось, хороший человек, старик-пастух, он нашел птицу в горах, а выйти в интернет и разместить объявление ему помогли дети. Я объяснил, как запеленать птицу и посадить в коробку, чтобы она выжила, — вспоминает Владимир Иванченков
Друзей не продают
Орел на поезде отправился в Брянскую область, где проводник передал животное с рук на руки Иванченкову и его друзьям. Пастуху, который спас и переправил птицу, он, по его словам, потом перечислил деньги — «за добродушие». Лечение и содержание птиц он тоже оплачивал самостоятельно. Однажды даже выходил беркута для расположенного неподалеку национального парка «Орловское полесье», с сотрудниками которого у него сложились хорошие отношения.
Еще одну птицу ему принес местный полицейский — у птицы были переломаны кости и, кроме того, не видел один глаз. Владимир Иванченков орла выходил, договорился об операции с «человеческим» хирургом, а потом передал птицу в Московский зоопарк. Это был единственный случай, когда крупного пернатого хищника удалось пристроить («Известия» попросили представителей Московского зоопарка подтвердить или опровергнуть эту историю, но к моменту сдачи материала ответ не был получен).
А пять лет назад в вольере появился третий по счету беркут. Хищника продавали владельцы закрывшегося частного зоопарка в городе Шахты Ростовской области. Иванченков отправился туда и уже на месте выяснил, что у орла травмирована грудная клетка — именно поэтому покупателей на него довольно долго не было.
— Я птиц не скрывал. Весь белый свет знал, что птицы у меня живут. Охотиться я с ними не мог, они не летают почти, продавать не продавал: друзей не продают, — сетует он.
По словам Владимира Иванченкова, к нему на участок на экскурсии ходили дети и приезжавшие на районные соревнования спортсмены, о беркутах, как о местной достопримечательности, писали в местной прессе. Птицы жили на воздухе, в вольере, по которому могли перелетать (это видно на опубликованной в Сети видеозаписи, сделанной в момент изъятия птиц), оснащенном специальным «бассейном» с чистой водой, чтобы беркуты могли купаться. И много лет вопросов к любителю животных ни у кого не возникало.
«Изъяли птиц, а деть их некуда»
Так птицы благополучно просуществовали на участке загородного дома в поселке Локоть Брянской области до конца лета 2018 года. Но 10 августа в районе ввели план «Браконьер», а уже 11 августа на участок к Владимиру Иванченкову приехала полиция.
Мужчины дома не было — он был в командировке, его супруги тоже. В отсутствие хозяев, настаивает Иванченков, не оформляя документов, сотрудники полиции прошли на участок и подошли к вольеру. И только после того, как их заметила соседка, позвонили супруге орнитолога-любителя и попросили приехать, «чтобы показать птиц».
Потом она говорила, что знала бы, что будет дальше, — не приехала бы. Удостоверившись, что перед ними занесенные в Красную книгу беркуты, полицейские заявили, что птицы содержатся на участке незаконно, и, по-прежнему не предъявляя документов, в присутствии понятых начали «изымать» хищников из вольера.
Всё это было зафиксировано на видео одним из понятых. Видео Владимир Иванченков, сам владелец небольшой местной газеты и телеканала, позднее опубликовал в Сети. На записи видно, что испуганных и, в общем-то, представляющих опасность птиц по одной ловили в тряпки, загоняя в угол, после чего заматывали им когти скотчем и помещали в обычные картонные коробки. В таком виде их отправили за сотни километров, в Калужскую область. Для двух из них эта дорога стала путем в один конец.
Ловить птиц помогала сотрудница расположенного по соседству заповедника «Брянский лес», которую сотрудники полиции официально вызвали непосредственно перед изъятием. Формально, объясняют «Известиям» в заповеднике, для того чтобы орнитолог официально подтвердила, что на участке действительно находятся именно беркуты. О том, как будут разворачиваться события дальше, ни ее, ни сам заповедник сотрудники правоохранительных органов не предупреждали.
— Они всё свалили на нее, — возмущается Вероника Матюшина, руководитель центра реабилитации диких животных «Феникс», расположенного в Калужской области, который принял беркутов. — Беркут — это же не курица, это серьезная птица. И вот женщина, одна, заходит к ним в вольер. Птицы пугаются, нервничают, бьются в стены — естественно, у них стресс, незнакомый человек пытается с ними что-то сделать. А бравые ребята войти в вольер испугались — еще и когти скотчем замотали.
На видеозаписи действительно видно, как очень хрупкая женщина в больших очках, одетая в рубашку с коротким рукавом и ничем не защищенная, одна входит в вольер с орлами и пытается их поймать, уклоняясь от когтей. Держа одного из беркутов в руках, она на камеру подтверждает, что это беркут, и предупреждает сотрудников, что не имеет опыта работы с крупными хищными птицами.
При этом почти сразу выяснилось, что у сотрудников правоохранительных органов не было никакого понимания того, как обращаться с птицами и где их разместить, когда пернатые окажутся у них. Об этом «Известиям» сообщили как в заповеднике «Брянский лес», так и в реабилитационном центре «Феникс».
— После изъятия беркутов стало понятно, что полиция ими заниматься дальше не планирует и деть их вообще некуда. То есть птиц забрали у человека, у которого они жили, и дальше вариантов нет. Наша сотрудница самостоятельно, на свой страх и риск, повезла птиц в центр реабилитации «Феникс». Это была не какая-то официальная транспортировка, о которой теперь все говорят, а акт доброй воли человека, которому стало жалко животных, — рассказывает Екатерина Пилютина, заместитель директора заповедника «Брянский лес» по туризму и просвещению.
Два трупа в холодильнике
Краснокнижные животные находятся под защитой государства, и за их гибель по закону виновникам тоже придется отвечать перед государством — поэтому связываться с ними, тем более больными, хотят (и могут по закону) далеко не все. Когда встал вопрос о дальнейшей судьбе беркутов, именно сотрудник заповедника вспомнила про реабилитационный центр «Феникс», который был готов принять редких хищных птиц. Она же связалась с его руководителем, Вероникой Матюшиной, чтобы та по телефону объяснила, как именно беркутов можно подготовить к перевозке.
Вероника предупредила: коробки нужно подобрать побольше. Но одна из заготовленных больших картонок в итоге оказалась недостаточно большой, и помещенная в нее орлица, та самая, первая, что прожила у Владимира Иванченкова 15 лет, в дороге задохнулась.
— Женя (сотрудница заповедника. — «Известия») позвонила мне через час в слезах: «Мы остановились, у нас беркут умер». Я говорю: как умер, вы же только выехали? А вот так, задохнулся, — вспоминает Вероника Матюшина.
Два других хищника до места добрались благополучно: при получении в «Фениксе» составили акт для владельца и для правоохранительных органов (есть в распоряжении «Известий»), в котором отмечается их удовлетворительное состояние. Владимир Иванченков, вернувшись из командировки, еще успел доехать до реабилитационного центра, чтобы посмотреть на птиц. Но одна из них после перенесенного при перевозке стресса так и не оправилась и умерла, несмотря на все старания сотрудников реабилитационного центра.
— Теперь у меня в холодильнике два трупа, — с горечью резюмирует историю «вызволения» его руководитель.
После этого Иванченков оспорил действия полиции, указывая на очевидные нарушения. О них же в разговоре с корреспондентом «Известий» упомянули представители реабилитационного центра «Феникс». По словам Вероники Матюшиной, в частности, полицейские, которые изымали птиц, сами ей звонили и писали. И в том числе просили «прислать что-нибудь», чтобы они «могли прикрыться».
С тем, что изъятие птиц происходило с нарушениями и может повлечь за собой уголовную ответственность, согласна и Наталья Базаркина, ведущий специалист Московского общества защиты животных, к которой «Известия» обратились за комментарием.
— Во-первых, изымали на частной территории, во-вторых, судя по словам Иванченкова, у сотрудников действительно не было необходимых документов. При этом до наступления этого года у нас все личные животные считались частной собственностью, поэтому их изъятие или убийство — это покушение на частную собственность, — перечисляет эксперт.
Позднее двое сотрудников полиции, по словам участников событий, действительно лишились должностей за превышение служебных полномочий (официального подтверждения этой информации в распоряжении «Известий» нет).
Заплатить за попытку спасти птиц пришлось также сотруднице «Брянского леса», которая везла орлов в Калужскую область: на нее возложили ответственность за гибель первой птицы и наложили административный штраф в 15 тыс. рублей. Заодно на женщину ополчились в интернете: многие пользователи винят в случившемся именно ее. Но и в заповеднике, и в реабилитационном центре настаивают, что это некорректно: в конце концов, она была единственной, кого 11 августа действительно волновала судьба изъятых у хозяина орлов. И даже если при подготовке птиц специалист, не имевший опыта работы с беркутами, допустил ошибки — их можно было ожидать.
«Мы тебя закроем»
Владимир до сих пор не понимает, почему полицейские не могли его дождаться или связаться с ним по телефону — он бы объяснил, как правильно перевозить животных. По его словам, он сам неоднократно пытался пристроить в надежные руки хотя бы одну из птиц, но сложных в обращении, травмированных хищников, краснокнижный статус которых к тому же предполагает повышенную ответственность, просто нигде не принимали.
Виноватым в итоге может оказаться он. В начале февраля 2019 года природоохранная прокуратура Брянской области сообщила о том, что в отношении Владимира Иванченкова возбуждено уголовное дело по п. 1 ст. 258.1 о незаконной добыче, содержании и перевозке животных, занесенных в Красную книгу.
«По версии следствия, мужчина не менее пяти лет незаконно содержал трех птиц вида беркут (Aquila chrysaetos), которые внесены в перечень особо ценных диких животных, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и охраняемым соответствующими международными договорами», — говорится в новости, опубликованной на сайте ведомства.
Наказание по этой статье предполагает принудительные работы, штраф до 1 млн рублей или лишение свободы — на срок до трех лет. При этом зоозащитник Наталья Базаркина предполагает, что речь может идти о попытке переложить ответственность за гибель редких птиц.
— Тут большой вопрос — почему, если животные были изъяты в августе, уголовное дело возбуждается только сейчас, спустя столько времени? Получается, что это скорее попытка оправдать себя, прикрыть, чтобы скинуть всё это на бывшего владельца, — рассуждает эксперт.
С тем, что владелец беркутов, а вслед за ним и сотрудница заповедника «просто попали под раздачу», согласен и брянский орнитолог Сергей Косенко, знакомый с обстоятельствами произошедшего.
Сам Владимир Иванченков пояснил «Известиям», что после того, как он продолжил возмущаться действиями правоохранительных органов и настаивать на том, что птиц изъяли незаконно, ему в какой-то момент сказали: «Мы просто тебя закроем».
Практически сразу после того, как стало известно о возбуждении уголовного дела, 12 февраля, в интернете была создана петиция с призывом защитить орнитолога-любителя. В течение первых трех дней (материал готовился 15 февраля) к ней присоединились более 3 тыс. человек.
«Закон, от которого страдают все»
В то же время, подчеркивают и зоозащитники, и сотрудники «Брянского леса», мужчина действительно совершил ошибку. По закону любые действия, совершаемые с краснокнижными животными, должны быть согласованы с Росприроднадзором. Так, у ведомства нужно запрашивать специальное разрешение, например на то, чтобы «изъять» раненое животное из природы для оказания помощи — и если сделать это, не дождавшись от ведомства ответа, впоследствии доброжелателю может грозить штраф в несколько тысяч рублей (если речь идет о физическом лице).
В случае с Владимиром Иванченковым, который содержал и лечил птиц за свой счет на протяжении более чем 10 лет, он должен был поставить беркутов в Росприроднадзоре на учет. Почему он этого не сделал, до сих пор неясно, признают опрошенные изданием специалисты. В заповеднике подчеркивают, что, хотя не могли принять от него птиц на содержание (у организации другие функции и не предусмотрено вольеров), если бы он обратился к ним за помощью, они бы помогли собрать и оформить документы.
Сам Владимир Иванченков, впрочем, настаивает на том, что пытался всё оформить официально, причем не один раз — сначала самостоятельно, потом «просил помочь ребят из техподдержки госуслуг». Оба раза завершить процесс онлайн не удалось, и в конце концов мужчина махнул рукой.
— Теперь я понимаю, — признает он, — что совершил ошибку. Надо было ехать в Москву, обивать пороги министерств.
Если бы не этот недосмотр, придраться к Владимиру Иванченкову уже было бы невозможно, убеждены зоозащитники. Но при этом серьезные проблемы с законодательством, вообще-то направленным именно на защиту животных, занесенных в Красную книгу, в стране действительно существуют. И могут грозить серьезными последствиями (включая уголовную ответственность) не только браконьерам, но в первую очередь людям, желающим спасти животное.
— Вся эта процедура сейчас очень бюрократизированная. Предположим, нам звонят, что нашли птицу в капкане. Найдя птицу в капкане, мы должны написать письмо в Росприроднадзор с просьбой разрешить нам ее изъять из капкана и оказать помощь. У Росприроднадзора по закону есть 30 дней на то, чтобы рассмотреть нашу заявку — всё это время птица как бы продолжает сидеть в капкане. И это при том, что в ведомстве ведь могут ответить нет, — объясняет Вероника Матюшина.
Кроме того, получается, что, если человек подберет на улице раненое животное и отнесет домой или к ветеринару, еще не зная, что оно занесено в Красную книгу, он уже по умолчанию станет нарушителем. И тут вариантов у него будет немного, говорят специалисты: или сообщить о своей находке постфактум и заплатить штраф до 5 тыс. рублей, или выбросить животное на улицу, чтобы избежать проблем. В итоге, подчеркивает Наталья Базаркина, получился «закон, от которого страдают все».
Сейчас, как правило, ответственность за оформление документов и дальнейшие заботы о лечении берут на себя специализированные центры реабилитации диких животных — именно их сотрудники обладают для этого необходимыми знаниями и опытом. Однако государственной сети таких организаций в России нет, поэтому занимаются этим частники: руководители этих центров и ветеринары нередко помогают на свой страх и риск. И просят пересмотреть законодательство, касающееся помощи редким животным, занесенным в Красную книгу.
Иначе, говорят они, рано или поздно в тюрьму рискуют попасть все, вплоть до специалистов реабилитационных центров, ветеринара и случайного добросердечного прохожего.