Подписание новых международных экологических соглашений ударит по каждому россиянину

Ru Всеволод Точилин встретился с главой Фонда национальной энергетической безопасности Константином Симоновым, чтобы выяснить, в чем смысл новых соглашений, и как их подписание может навредить нашим интересам.

- Парижские соглашения это преемник Киотского протокола по ограничению выбросов углекислого газа. В чем их отличие и для чего вообще потребовалось заключать эти соглашения?

- В свое время страны Запада выступили с панической идеей, что Земля в опасности, экология на планете очень плохая, главная угроза – это глобальное потепление. Утверждалось, что если температура Земли повысится на 2 градуса по Цельсию — это приведет к невозвратимым последствиям. К этому потеплению ведет антропогенный фактор, то есть действия человека, а конкретно – использование углеводородов, которые способствую выбросу углекислого и других парниковых газов. Киотский протокол, который был подписан в 1997 году, ставил задачей ограничение объема выбросов на уровне 1990 года. Надо сказать, что подписание Киотского протокола не могло бы состояться без участия России, поскольку для начала его действия было необходимо набрать определенную долю "производителей СО2" от общего числа стран на Земле. США и Китай сразу отказались в нем участвовать.

- При том, что Китай сейчас, даже если посмотреть на частые кадры смога в Пекине, является на данный момент одним из главных загрязнителей.

- Китай как страна с большой долей угольной генерации и динамично развивающейся экономикой сейчас действительно является одним из главных загрязнителей планеты. Они это не особо отрицают, но у Китая есть один железный аргумент, который они называют "Право на развитие". Они говорят западным странам: "Ребята, вы когда совершали промышленные революции и создавали заводы, фабрики и паровозы, загрязняли свои страны, колонизировали другие страны и загрязняли их, попутно вывозя оттуда ресурсы, тоже не особо задумывались об экологии. Таким образом вы за сотни лет вашего доминирования нанесли огромный вред экосистеме Земли, а теперь предлагаете остальным за это заплатить. Вы уж извините, мы не согласны".

- А Россия?

- Россия в отличие от многих подписантов условия Киотского протокола выполнила и вернула объем выбросов до уровня 1990 года, но сделала это в результате краха промышленности, произошедшего после распада СССР. Но наши западные партнеры это не оценили, назвав такое снижение "горячим воздухом".

- Что это значит?

- Они нам сказали: вы, конечно, выполнили условия протокола, но вы для этого ничего не сделали, оно у вас само получилось, поэтому считать это за снижение мы не должны. Мало того, мы тогда еще могли заработать неплохо на продаже квот, что могло бы поддержать экономику, но не сложилось. Идея протокола ведь была в том, что вот ты — европейский производитель, совершаешь загрязнение, значит ты обязан купить на это квоту, а это дорого, значит ты начинаешь задумываться об экологизации производства. А в итоге на фоне подешевевшего угля Европа решила нарастить его закупки, поэтому они просто взяли и обвалили цену на квоты. Они стали дешевыми и оттого перестали быть сдерживающим фактором: производители продолжали загрязнять, но делали уже это легально, купив копеечную квоту. А потом они сказали: да, механизм не работает, но во всем по-прежнему виноваты углеводороды. Что тоже спорно. До сих пор научно так и не доказано такое уж пагубное влияние углеводородов на потепление, как и собственно к самому потеплению у многих вопросы. Эта гипотеза не является единственной, есть те, кто считают, что это цикличные процессы. Но Запад настаивает: давайте думать, как сокращать выбросы, тут вроде и США с Китаем проявили готовность как-то в этом поучаствовать, и европейцы за это уцепились. Так появилась идея новых соглашений, конференция по обсуждению которых прошла в Париже.

- А что из себя представляют парижские соглашения?

- Самое интересное, что это загадка. То есть в Париже прошла конференция, там о чем -то договорились, но о чем – толком никто объяснить не может. Поэтому 22 апреля в Нью-Йорке пройдет подписание неких документов, содержание которых широкому кругу экспертов и общественности неизвестно. Поразительно, что экологи, которые традиционно позиционируют себя открытым сообществом и выступают в качестве правозащитников, на этот раз не могут дать внятного ответа о содержательной части таких важных документов.

- Россия все-таки намерена присоединиться к Парижскому соглашению. Что это будет значит для страны? Как предполагается снижать выбросы?

- Сейчас звучат различные предложения. Довольно спорные даже для наших интересов. В частности, было предложено ввести налог в $15 за тонну выбросов. Причем выдвигают это ряд предпринимателей, которые для своего производства используют электроэнергию, которую генерируют на гидроэлектростанциях. Такие предложения бьют по их глобальным конкурентам, которые используют угольную генерацию, однако это серьезно может ударить не только по нашей промышленности и в целом экономике, но и по всем россиянам. Мы сейчас как раз готовим доклад, где, в том числе, будет подсчитано, на сколько вырастут тарифы ЖКХ в случае, если этот углеводородный налог будет введен.

- А они вырастут?

Неизбежно. У нас ведь в подавляющем большинстве тепло-электроснабжение объектов ЖКХ осуществляется за счет сжигания угля и газа. А если у добывающих и генерирующих компаний будет дополнительный налог, они, как ни крути, будут закладывать его в стоимость.

- Как-то безотрадно звучит. С одной стороны, получается, экономика, а с другой — экология, усугублять положение ни того, ни другого не хочется.

- Так ведь никто не против борьбы за экологию. Напротив, в России крайне серьезно относятся к этой проблеме и предпринимают много шагов для ее улучшения, в том числе и в отношении сокращения выбросов парниковых газов. Мы, к примеру, успешно решили проблему сжигания попутного газа. У нас раньше везде горели эти факела, мы ввели штрафы, заставили производителей решать этот вопрос более экологично. Мы перешли на экологичный стандарт топлива Евро-5, тоже заставили производителей инвестировать в переработку огромные деньги, потому что понимали – это огромные выбросы. Ввели мусорный налог, так называемый утилизационный сбор, который на недавней "Прямой линии" с президентом, обсуждали как раз. То есть нельзя сказать, что Россия не занимается вопросами экологии. Но когда нам предлагают подписать документы, составленные где-то под ковром, да еще и в это не простое время обложить всех нас дополнительным налогом, деньги от которого пойдут в некую международную кубышку, которая совершенно непонятно как будет расходоваться – это, по меньшей мере, вопрос для публичных обсуждений, и это именно то, что мы пытаемся донести.