Как торгуют глобальным потеплением
Но срок действия протокола закончится в 2012 г., и страны никак не могут придумать ему замену. Тем временем Россия, сама того не желая, внесла самый большой вклад в борьбу с потеплением и получила самый большой выигрыш.
Недавно закончившаяся в Канкуне 26-я Конференция ООН по климатическим изменениям объявлена успешной. В том смысле, что тут не случилось провала, как год назад в Копенгагене, когда достоянием гласности стала подтасовка фактов сторонниками теории потепления и заранее подготовленные решения в интересах развитых стран.
Однако толком договориться о дальнейшей судьбе Киотского протокола в Канкуне не удалось: слишком уж разнятся интересы участников дискуссии. Развивающиеся страны отстаивают необходимость продления срока действия Киотского протокола в его нынешней редакции. Ведь она налагает обязательства по сокращению выбросов СО2 только на развитые страны, которые, по идее, больше других ответственны за климатические изменения антропогенного характера.
Большинство развитых стран, естественно, хотят распространить эти обязательства на всех - соответственно их нынешнему "вкладу" в глобальное потепление. Согласно последним оценкам, Китай, например, по уровню промышленных выбросов уже обогнал США. Что, впрочем, не так уж важно, поскольку обе эти страны вообще не участвуют в Киотском протоколе.
Всего же на долю нынешних стран-участниц приходится менее 30% парниковых выбросов, так что Киотский протокол с трудом можно назвать глобальным соглашением. Именно поэтому Россия, Япония и Канада на конференции в Канкуне жестко настаивали на заключении нового соглашения, которое устраивало бы всех и стало бы действительно всеобъемлющим.
Окончательное решение судьбы Киотского протокола решили отложить до следующей конференции: она должна состояться через год в южноафриканском Дурбане. Тогда откладывать будет уже некуда.
Надо сказать, что, несмотря на большие сомнения в научной обоснованности Киотского протокола, никто не хочет его хоронить. Система торговли квотами вызвала интерес многих стран. Одним она сулит получение современных "зеленых" технологий, другим - освоение новых рынков за счет осуществления низкоуглеродных проектов в третьих странах. Наконец, сэкономленные квоты можно продать за реальные деньги. Впрочем, здесь кроется другая проблема, связанная, главным образом, с нашей страной.
Отсчет всех квот Киотский протокол ведет от 1990 года. Это тот уровень выбросов, который должен быть снижен на 25% - 40% к 2020 году. Однако России повезло: ее выбросы с тех пор уже сократились более чем на треть. Правда, не благодаря новым технологиям, а вследствие крушения советской экономики - когда огромное число предприятий-загрязнителей просто закрылись. Вследствие этого России "сэкономила" 8 млрд т выбросов в СО2-эквиваленте (тогда как общемировой объем этой экономии составляет 11 млрд тонн).
Данный факт вызывает недовольство тех государств, которые, внедряя новые технологии, сокращают выбросы всего на сотые доли процента. Кроме того, они боятся, что Россия обрушит "киотский рынок", выкинув на него свои избыточные квоты. А другие государства будут скупать их по дешевке, вместо того чтобы заниматься реальным сокращением выбросов. Предвидя такое развитие событий, Евросоюз хочет добиться обнуления после 2012 г. всех квот, сэкономленных странами в период действия нынешней версии протокола. Эта идея встречается в штыки российской стороной.
Как заявил советник президента РФ по вопросам изменения климата и президент Всемирной метеорологической организации Александр Бедрицкий, Россия не хочет обвала рынка. По его словам, "мы хотим сохранения стимулов, хотим, чтобы этот принцип поощрения, то есть сохранения за нами сэкономленных квот, сохранялся". Как бы мы их ни использовали в дальнейшем, "это наш депозит", подчеркнул Бедрицкий. Но удастся ли его сохранить и "обналичить" - это выяснится только через год, в Дурбане.
А еще Россия настаивает на сохранении очень выгодного для нее "киотского" механизма - проектов совместного осуществления (joint implementation - JI). Он позволяет под соусом борьбы с СО2 привлекать энергосберегающие технологии из развитых стран. Первые такие проекты только что прошли внутреннее и международное утверждение.
В июле Минэкономразвития утвердило 15 российских проектов - победителей первого конкурса в рамках механизма JI, а в октябре Сбербанк (назначенный "оператором углеродных единиц российского рынка") начал экспертизу заявок, поданных на второй конкурс. Оба конкурса предусматривают отбор проектов, которые позволят сократить выбросы на 30 млн т в CO2-эквиваленте. Причем на второй конкурс было подано 58 заявок на сокращение, в общей сложности, 75,6 млн тонн.
Дело тут, конечно, не в тоннах углекислого газа (никто так и не доказал, что именно СО2 является причиной изменения климата), а в том, что реализация таких проектов - это и есть вожделенная модернизация экономики. Что же касается изменения климата на Земле, Киотский протокол с его системой торговли квотами едва ли остановит этот процесс. Несмотря на бурную хозяйственную деятельность, человек вносит ничтожный вклад в изменение концентрации СО2 в атмосфере. А уж с влиянием солнечной активности ему и подавно не тягаться.
Впрочем, у разбалансировки климата действительно может быть "человеческая" причина - эксперименты с ионосферой земли. Погодные аномалии резко участились после ввода в действие американской системы HAARP - гигантского излучателя сверхвысоких частот, который является, по сути, климатическим оружием.
Возможно, поняв, какой побочный эффект имеют эти опыты, мировую общественность сознательно пустили по ложному следу, свалив всю вину за потепление на СО2. Ведь почему-то борьбу с углекислым газом с самого начала популяризировали не ученые, а западные политики и журналисты. А Киотский протокол был придуман как способ материально заинтересовать в этой борьбе как можно больше правительств и компаний. Что, собственно, вполне удалось: киотская игра продолжается. Россия пока в выигрыше.