Светлана Радионова: главные причины ЧП - износ оборудования
Как скоро суд может вынести решение по делу "Норникеля", что можно назвать самой большой победой службы в 2020 году, о главных причинах аварий на промышленных предприятиях России, планах проверок в 2021 году и о том, как чувствует себя человек, который сделал прививку "Спутник V" одним из первых, корреспондент РИА Новости Наталья Парамонова узнала у главы Росприроднадзора Светланы Радионовой.
– В каких направлениях работы Росприроднадзора произошли самые заметные улучшения?
– Трудно выделить что-то одно. Мы всегда стараемся делать свою работу хорошо, в одном формате, прозрачно и в рамках закона. Год был сложным, но улучшения произошли. Например, по контролю за добычей полезных ископаемых и соблюдению при этом природоохранных норм. Здесь движения не было все 15 лет существования службы. Сейчас мы вышли с проверками, и собственники понимают, что потребительское отношение к природе надо менять. По эксплуатации объектов также есть подвижки: по компаниям в Арктической зоне, где сейчас идут проверки. Стивидоры, золотодобытчики. Улучшения происходят там, где больше внимания. Поэтому мы и просим внедрить режим постоянного надзора на объектах, которые оказывают самое негативное воздействие на окружающую среду.
Улучшения видны там, где у нас есть основания для надзорной деятельности, и мы ее ведем. Компании стали по-другому реагировать. Задумываться об экологии. Норильск (разлив более 20 тонн нефти на ТЭЦ-3 в Норильске, находящейся в ведении "Норникеля" – ред.) здесь сыграл свою роль, конечно.
К компаниям потихоньку начинает приходить осознание, что придется что-то менять, экологическими проблемами придется заниматься всерьез. Наверное, это наша самая основная победа в этом году. Мы достучались до менеджмента компаний, внесли ясность, что им придется заниматься экологией всерьез и постоянно.
– Кажется в этом году прорвало все трубы, которые могло прорвать, и случились все возможные нефтеразливы или загрязнения. Это год такой или стало больше внимания к теме, поэтому кажется, что больше событий?
– Мы просто перестали молчать. Норильск – это вопиющий случай. Еще работая в Ростехнадзоре, я слышала о тысячах тонн разливов, которые были. Может быть эти случаи не были такими масштабными, может быть общественность стала больше этой темой интересоваться. Я считаю, что это заслуга Росприроднадзора. Мы стали более открытыми. Нашу работу видно.
Если посмотреть аварии, которые были в этом году, то их главными причинами можно назвать плохое техническое состояние, износ инженерной инфраструктуры предприятий. Значительная часть оборудования отработала два и более нормативных срока службы. При этом вместо принятия решения о замене изношенного (аварийного) оборудования предприятие продлевает срок его службы.
– Во многих проверках одни и те же формулировки претензий. Одна из самых частых, что у компании есть свои методики оценки выбросов, которые не верифицированы государственными органами. Компании возражают, что методики верные, а государственных все равно нет, поэтому вы их незаслуженно штрафуете. Какая у вас позиция в этом вопросе?
– Росприроднадзор не является органом, который разрабатывает нормативные документы. Мы проверяем, как выполняются требования закона. Методики должны быть согласованы, и министерство природных ресурсов сейчас этим занимается. Но при этом мы должны понимать, что все направлено на то, чтобы стало чище. Если эта цель не достигается, методика ради методики никому неинтересна.
– Светлана Геннадьевна, время от времени возникают вопросы о "регуляторной гильотине". Это пока представляется несколько мифическим определением, потому что не ясно, как это будет работать, но вот-вот заработает. Вам что-то известно об этом механизме в отношении соблюдения норм природопользования?
– Повторюсь, Росприроднадзор не обладает законотворческой инициативой и нормативно-правовые акты не утверждает. Это не наша функция, и я не вижу оснований этот процесс комментировать.
Мы можем обойтись без методик и "гильотины", достаточно инструментального контроля. Уже год мы пытаемся получить допуск к прямым измерениям, то есть проверить качество выбросов непосредственно из трубы. Этот вопрос можно решить режимом онлайн измерений, это позволит четко понять, что происходит с выбросами. Но бизнес против. Меня такое сопротивление поражает. К 2024 году все равно это придется сделать. Сколько можно постоянно выяснять причину неприятного запаха в Москве? А с такой системой станет все понятно и открыто. А у нас получается, что предприятия утверждают: я воздух чище выпускаю, чем получаю. Получается, у нас из космоса приходит загрязненный сероводородом воздух, что ли?
Такого упорства бизнеса я не понимаю. Может быть стоит объединиться, чтобы исправить ситуацию? Мы, как служба, никуда не уйдем. А собственникам придется исправлять ситуацию: и датчики ставить, и систему вводить.
– Давайте об Усолье-Сибирском. После того, как вы прошлом году "вцепились" в эту проблему, дело сдвинулось. В итоге, президент оценивает эту работу как большое событие в области экологии. Вы собираетесь выбрать себе еще какой-то знаковый объект и также решить его проблемы?
– У Минприроды есть реестр объектов накопленного вреда. В своей службе тоже собрали информацию и провели некое "голосование", позволившее сделать список таких объектов. Информацию мы получаем от своих территориальных управлений. Теперь мы смотрим, насколько наш список совпадает с реестром. Среди таких объектов безусловно есть такие, которыми надо заниматься в первую очередь, сверхсрочно. Такой объект не один, и мы в январе определим для себя точку приложения усилий. По Усолью мы начали с того, что подняли проблему и написали массу писем, и в итоге нас услышали.
В настоящее время составлен предварительный перечень объектов накопленного вреда, которым определено порядка 30 аналогичных Усолью объектов по всей территории Российской Федерации.
Так, в настоящее время начата работа по объектам, расположенным в Байкальске (ОАО "БЦБК"), проверка полигонов в Московской области и т.д.
Хочу обратить внимание, что служба не наделена полномочиями по надзору за ликвидацией таких объектов, и проверки на них могут проводиться только в случае получения поручений правительства Российской Федерации в отношении конкретных объектов.
Тем не менее Росприроднадзор вышел с инициативой о необходимости законодательного регулирования порядка надзора за ликвидацией объектов накопленного вреда окружающей среде. Соответствующие изменения в законодательство находятся в настоящее время на стадии разработки.
– Светлана Геннадьевна, вопрос по текущей повестке. В России выпал снег, по этому поводу граждане волнуются, что его часто сваливают в реки или сгребают и оставляют до весны, хотя городской снег нельзя считать чистым. Вам знакома такая проблема?
– Снег – такая история, что если мы его собираем, то должны понимать, после плавки это не просто вода, а некая загрязненная субстанция. Вопрос в том, куда это все сливается. В следующем году Росприроднадзор планирует проверку водоканалов. В первом квартале мы получим информацию от своих территориальных управлений, проанализируем ее и выйдем на проверки. Водоканалы – это крупнейшие загрязнители водных объектов. От них реки получают 50% нагрузки. Уже идут программы по водоканалам и их модернизации. Хочется систематизировать эту историю и сделать так, чтобы стало чище.
Также планируем в следующем году определить реку, и на всем ее протяжении измерить качество воды у каждого водовыпуска. Такого никогда не было. Может быть это будет Волга, а может быть какая-то северная река.
– У вас нет апатии по поводу Красноярска?
– Нет, это же наша работа. Пока не удается сдвинуть эту глыбу с места, но я говорила уже, что мы Красноярским краем будем заниматься плотно и в следующем году. Должен быть регион, где мы покажем качественные улучшения. Это будет Красноярский край.
– Светлана Геннадьевна, судя по тому, что вы рассказываете и пишете у себя в Instagram, вы постоянно замечаете то свалку, то загрязнение, то мертвых гидробионтов. Если вы реками займетесь, то будете еще и там загрязнение видеть. Какие у вас ощущения от этой воспитанной внимательности?
– Это изменение угла зрения. Действительно, я раньше могла не заметить свалку. Все знают, что в выходные я часто выбираюсь в Подмосковье. И если раньше я видела леса и поля, то теперь я вижу свалку, сброс в какой-нибудь водоем или эксплуатируемый карьер. Сейчас я не только вижу красоту, но и проблемы. Профессиональная деформация, от нее никуда не деться.
– В этом же и сложность. Пока ты результаты анализов не увидел, понять, какая речка грязная, а какая чистая сложно. А если условно чисто, то можно не обращать внимание. Как вы думаете, каким способом можно доносить экологические проблемы, которые особенно на первых этапах представляют собой абстрактные пугающие предсказания ученых или активных граждан?
– Все-таки доносить удается. Я считаю, что должна быть какая-то одна экологическая платформа, как "Яндекс", только про экологию, где можно посмотреть экологический паспорт своего района.
– Мне кажется, замечательная идея, но будут же проблемы с информацией. У вас в службе ее нет, откуда она на портале возьмется?
– Нам 16 лет и да, у Росприроднадзора все еще нет полной информации. Как я могу это объяснить? Не было нормального аналитического продукта. Все было на бумаге, менялись люди, не было ощущения, что это будет востребовано. За последние пять лет мир поменялся кардинально, и сейчас ты уже не можешь ждать годовые отчеты, которые делают различные службы и мы, в том числе. Кому нужен прошлогодний снег? Нужна оперативная информация. Идет работа, которая приведет к тому, что накопленная аналитика станет источником архитектуры новых баз больших данных. Это должно выглядеть, как история болезни в электронном виде, из которой и врачу, и пациенту все будет понятно. Экологический паспорт должен быть у дома, объекта или района. Требования к информации поменялись. Людям хочется знать о качестве среды, в которой они живут.
– В какой стадии находится эксперимент по квотированию выбросов? Есть ли сводные расчеты, оценка рисков для здоровья и квоты для мероприятий?
– Сводные расчеты в городах Братск, Красноярск, Липецк, Магнитогорск, Медногорск, Нижний Тагил, Новокузнецк, Норильск, Омск, Челябинск, Череповец и Чита утверждены Росприроднадзором 30 октября 2020 года. Результаты сводных расчетов переданы в Роспотребнадзор в целях расчета и оценки риска для здоровья человека.
На сегодняшний день Роспотребнадзором сформированы перечни основных загрязняющих веществ для городов Братск, Нижний Тагил и Череповец, в связи с чем Росприроднадзор приступил к формированию перечней квотируемых объектов.
Следующими шагами будут расчет и утверждение квот выбросов, разработка мероприятий по достижению квот выбросов и изменение комплексных планов мероприятий по снижению выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух.
– Скажите, смена главы Минприроды поменяла что-то в ваших планах и задачах?
– Пришла новая команда. Она вникает в дела и ставит для себя понятные задачи. Мы занимаемся надзором, и министру это понятно. Контроль исполнения законодательства – это функция, которая не меняется сама по себе, а только вслед за изменением законов и нормативных документов. А это прерогатива министерства.
На нас основательно повлияла пандемия, сейчас 40% коллектива на больничном. Это значит, что проводить проверки стало труднее, но мы надеемся, что ситуация поправится.
– Вы рассказывали в интервью Владимиру Познеру, что привились от COVID-19. Когда это произошло, и есть ли у вас сейчас антитела?
– Я привилась осенью, сделала прививку "Спутник-V", и у меня до сих пор есть антитела. У меня была 100% вероятность, что я заболею, поэтому сделала прививку без сомнений. И очень рада, что прививку сделала.
Я знаю, что сейчас наши сотрудники прививаются, и приветствую это. Знаю, что есть люди, выступающие против вакцинации. Не понимаю, зачем умножать печали? Психологически и физически – это очень тяжело.
– Кроме коронавируса еще топовая тема – суд по делу Норникеля. Будет еще одно заседание до нового года? Вы будете лично участвовать? Как вы оцениваете происходящее в суде?
– Мое образование, а оно у меня юридическое, не позволяет мне комментировать ход судебных слушаний. В суде один хозяин – судья. Что касается Норникеля, то я полностью согласна с президентом, который сказал на прямой линии: "Ответственность лежит, в первую очередь, на плечах загрязнителей, и она должна соответствовать не угрозам, а уровню ущерба, который нанесен загрязнителями окружающей среде и людям, которые живут в той или иной местности. Требования к компании "Норникель" очень высокие. Ну что? Надо отвечать за то, что сделано".
В связи с тем, что в ходе рассмотрения дела суду будет необходимо изучить результаты лабораторных исследований, допросить специалистов, заинтересованных лиц, возможно, привлечь экспертов, ожидать быстрого разрешения дела по существу не стоит. Суду предстоит вынести законное и обоснованное решение, основываясь на всех обстоятельствах произошедшего.
Журналистам было бы полезно собраться и пожить в Норильске недельку, чтобы понять, что там происходит. "Норникель" – самая перспективная кампания на мировом рынке из наших добывающих компаний. Нельзя так наплевательски относиться к тому месту, где ты единственный работодатель и монополист.
– Если оторваться от драм уходящего года, что вы хотели бы пожелать себе, гражданам, бизнесу в Новом году?
– Себе, как руководителю службы, я хочу пожелать умного, профессионального, болеющего за дело коллектива. Как Светлане Геннадьевне я хочу пожелать счастья в семье, и чтобы рядом были достойные люди. Своему коллективу я хочу пожелать гордиться своей работой. Я хочу, чтобы к концу следующего года нашим инспекторам говорили: тебе повезло, ты работаешь в Росприроднадзоре. Остальным людям я хочу пожелать слышать от нас только хорошее, чтобы у людей было меньше поводов к нам обращаться. Не забывать, что экология – общее дело, и контролера у каждого дерева не поставишь, и к месту, где ты живешь стоит относиться с уважением. Компаниям я бы хотела пожелать гордиться своими успехами в экологии. Не отчитываться, а гордиться.