Все в одну кучу: почему мусорная реформа оказалась на свалке
Не так, как у людей
Уровень переработки отходов в среднем по Европе — порядка 50%. Лидирует Австрия. По данным Европейского агентства по защите окружающей среды (ЕЕА), там этот показатель — 63%. Чуть меньше в Германии и на Тайване (60% ). В первой десятке — Египет, Сингапур, Южная Корея, Италия, Великобритания, Франция.
В топ-10 входит даже Бразилия с ее легендарными фавелами — страна перерабатывает больше всех алюминия в мире. Последние лет десять бразильцы впереди и по конверсии упаковочного материала — 98%.
Переработка мусора не только экологически, но и экономически обоснованна: приносит в бюджет миллиарды. Однако в России с этим дело плохо: на свалки ежегодно отправляют миллионы тонн отходов, пригодных для повторного использования. В результате до 90% вторсырья безвозвратно теряется. Ресурсы буквально зарывают в землю, но и свалки не резиновые — по мере наполнения их приходится закрывать и искать место для новых.
Советский опыт
Система сбора и вывоза отходов была неплохо налажена в СССР — разумеется, с учетом реалий того времени. Частного бизнеса не было, и сортировку, по сути, безвозмездно возлагали на учащихся и неравнодушных.
"В нашем городе Северодвинске в 1970-х во дворе стоял контейнер для пищевки (пищевые отходы. — Прим. ред.), ее увозили на какие-то свинофермы, — вспоминает Дмитрий Секушин, активист общественной кампании "Россия не помойка". — Мы собирали макулатуру, металлолом, стеклотару, вторсырье. О деньгах речи не шло, это было социалистическое соревнование, но оно работало".
С тех пор состав мусора сильно изменился — например, в СССР практически не было пластика, да и методы утилизации устарели. В 1990-е отходы сваливали куда придется — на переполненные полигоны, стихийные помойки. Каждый год страна производила порядка 70 миллионов тонн мусора, который некуда девать. Но проблемой никто не занимался — было не до этого.
Специалисты указывают: в итоге нам достался накопленный горький опыт, а потому рассчитывать на быстрый прогресс в этой сфере не приходится.
"Россия — это страна, которая закапывала, закапывает и будет закапывать мусор — минимум еще лет десять", — считает Михаил Замарин, гендиректор группы компаний "БС Энерго", член генсовета "Деловой России".
Зачем и за что платить
Но начинать с чего-то надо, и в январе 2019-го запустили реформу. Ее цели — ликвидировать незаконные свалки, перейти на раздельный сбор мусора, и наконец — сортировать и перерабатывать отходы. Как предполагает нацпроект "Экология", уже к 2040-му на вторсырье пойдет 36% бытового мусора.
Спустя полтора года Счетная палата констатировала: пока почти ничего не поменялось. Как показал аудит, в России перерабатывается не более семи процентов отходов, а остальное по-прежнему отправляют на полигоны и свалки, "которые зачастую не отвечают требованиям природоохранного законодательства и отравляют воздух, воду, почву".
"Близкой к критической" в Счетной палате назвали и ситуацию с официальными полигонами. "При существующих темпах роста объемов твердых коммунальных отходов (ТКО) в 32 регионах их мощности будут исчерпаны до 2024 года, а в 17 из них — до 2022-го", — говорится в отчете министерства.
В рамках мусорной реформы утилизацию ТКО возложили на регионального оператора (РО), а "производителям" — в первую очередь это жилые дома и торговые точки — предложили распределять мусор по контейнерам и обязали оплачивать его вывоз по новым тарифам, чтобы окупать работу операторов.
Но эксперты указывают: ошибку допустили в самом начале — людям так толком и не объяснили, за что и почему они должны платить. При этом сбор средств с населения поручили также региональным операторам.
"Никто не осознал ценность вывоза мусора, просто увеличили тариф в квитанциях, и первая реакция: почему мы должны платить?" — отмечает Михаил Замарин.
Отрасль накрыл кризис неплатежей. В некоторых регионах доходит до 50-70%. Как следствие — региональные операторы не в состоянии ликвидировать кассовый разрыв, что вызвало волну банкротств.
Возник эффект домино: оператор привозит мусор на завод по сортировке, где выставляют счет. А оплатить нечем, так как не собрали средства по тарифу — с управляющих компаний или собственников жилых и коммерческих помещений. Особенно остро проблема проявилась во время пандемии. С десяток региональных операторов все же получили субсидии, но, по словам, Замарина, "практически это кредиты, которые потом придется отдавать".
Чем больше закопаешь
Неясно также, по какому принципу платят и самим региональным операторам. Нынешнюю систему тарифообразования (которая, кстати, не унифицирована, в одних регионах считают по объему мусора, а в других — по количеству человек) эксперты называют кривой. Это одна из главных системных проблем. С мусоровывозящей компанией рассчитываются по объему мусора.
"Чем больше привез на свалку, тем больше получил денег, из бюджета в том числе. А должно быть так: чем больше разобрали мусора, тем больше заплатили", — поясняет Владимир Кузнецов, глава "Центра экологических инициатив", вице-президент "Ассоциации Российских уборочных компаний". — У регионального оператора должен быть экономический интерес как можно меньше захоранивать отходов".
Эксперт указывает на организационную проблему. Все полномочия переданы в Минприроды, тогда как те, кто обрабатывает отходы, — управляющие компании, ГБУ "Жилищник" — в ведении Минстроя.
"Непонятно, почему так — на местах никого нет, некому этим заниматься", — говорит Кузнецов.
В самом Минприроды между тем ответили на критику Счетной палаты. Как заявили в ведомстве, хотя многие региональные операторы из-за пандемии действительно оказались в сложном положении, работа по вывозу и утилизации отходов ведется безостановочно.
Нехватка инфраструктуры
Несмотря на явно слабый прогресс, сами региональные операторы считают достижением уже то, что теперь мусор не выбрасывают на нелегальные полигоны.
"Раньше были "серые возчики", которым заказывали контейнер и вываливали его в поле. Сейчас этого нет", — подчеркивает Глеб Илюшин, представитель филиала регионального оператора "МСК-НТ" в Тульской области.
Хотя, по данным Счетной палаты, и это далеко не так. За прошлый год только региональные ведомства выявили больше 27 тысяч несанкционированных свалок общей площадью 127,5 квадратного километра. Из них ликвидировали около 16 квадратных километров.
Что же касается сортировки и переработки, то, как утверждают участники рынка, прошло все-таки слишком мало времени: регионы еще не успели развернуть соответствующую инфраструктуру
Как предполагает нацпроект "Экология", до 2024-го в России построят около двухсот мусоросортировочных заводов. Пока их несколько десятков, и большая часть не располагает современным оборудованием.
"В большинстве случаев эти заводы занимаются обычной ручной поверхностной сортировкой. Всего несколько предприятий оснащены соответствующим европейским нормам оборудованием для сортировки", — отмечает Замарин.
Мусорные технопарки
Представители отрасли указывают и на то, что на полигонах фактически необходимо организовать эко-технопарки. То есть сам полигон должен действовать как технологический хаб.
"Нужен сортировочный объект, где тут же все перерабатывают. То, что нельзя переработать, — захоранивают, а лучше — компостируют", — объясняет Илюшин.
Что-то похожее попытались реализовать в Дубенском районе Тульской области. В сентябре там открылся современный комплекс по обработке ТКО с годовой мощностью 440 тысяч тонн в год.
На предприятии используют как ручную, так и автоматизированную сортировку. Это позволяет переработать до 70% вторсырья, извлекаемого из общего потока ТКО. Впрочем, в самом комплексе переработка не предусмотрена.
Деньги есть
Хватает ли вообще денег на переоснащение заводов, строительство новых и развитие "мусорной" инфраструктуры? Игроки рынка уверяют: средств более чем достаточно. На тот же самый национальный проект "Экология" до 2030-го выделили около 400 миллиардов рублей. При этом подразумевается, что основная часть финансирования — порядка 80% — частные инвестиции.
С привлечением инвесторов, опять же, проблем нет. Желающих вложиться в мусорную отрасль хватает — как профильных, так и внешних игроков. Но здесь другая трудность: условия для инвестиций не вполне подходящие — нет гарантии заработка.
"Закон устроен так, что прибыль от вторсырья должна погашаться в пользу тарифа. Это инвестиционно непривлекательная модель, предполагающая минимальный возврат инвестиций, лимитирующая прибыльность и заведомо портящая весь сценарий для инвестора", — говорит Замарин.
Более того — таким образом возникает серая зона для того, чтобы инвестор не декларировал и занижал доходы от реализации вторсырья. Это собираются исправить. А пока все продолжает валиться в кучу — огромную и мусорную.