Волков боятся: в Иркутской области ищут законные способы справиться с хищником
"Изменять правила охоты было ошибочным решением"
По оценке охотнадзора, в регионе в настоящее время насчитывается порядка 5 тыс. волков при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5–2 тыс. особей. Постепенный рост их популяции начался с начала 2000-х годов, с запретом на использование при добыче ядов, и продолжился после того, как пять лет назад под запрет попали и капканы, говорит старший гоcинспектор Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павел Минченко.
"По сути, у охотников сейчас нет эффективных методов борьбы с расплодившимися волками", — считает он.
"Изменять правила охоты под давлением "зеленых" было тогда ошибочным решением, — согласен с ним охотник с 30-летним стажем, председатель Нижнеудинского отделения Росохотрыболовсоюза Юрий Щемелев. — Аргументом экологов была гибель хищных птиц, клюющих зараженное ядом мясо. Однако гибель 5–6 ворон не нанесет такого урона природе, как избыточная численность волков, каждый из которых съедает до 16 килограммов мяса в неделю. Таким мясом для него становятся детеныши косули, изюбра, сохатого. И популяция этих животных снижается значительно".
Убить волка при личной встрече не так уж просто: это очень хитрое животное умеет обвести вокруг пальца даже опытных волчатников, выследить его крайне сложно. Добыть в качестве охотничьего трофея серую шкуру считается престижным в охотничьей среде. До недавнего времени за нее также платили из областного бюджета порядка 15–20 тыс. рублей, с 2016 года региональные власти выплаты отменили и возвращать в условиях дефицита бюджета пока не планируют.
"В 2012–2015 годах на компенсацию за отстрел 150 особей из бюджета региона выделялось до 6 млн рублей в год. Мы поднимали этот вопрос в правительстве региона, объясняя, что люди не могут бегать за волками по лесу на голом энтузиазме, но пока речь о возврате этих выплат не идет", — говорит Минченко.
"Вина хищника не доказана"
По словам начальника Нижнеудинского межрайонного отдела Cлужбы Александра Тимофеева, в Нижнеудинском и Тайшетском районах, где охота является традиционным промыслом и зарегистрировано 3,5 тыс. охотников, ежегодно после выдачи разрешений на добычу охотничьих ресурсов происходит отстрел 17–20 волков.
"Охотники сдавали шкуры убитых хищников, получали за них компенсации, таким образом мы регулировали численность хищников", — отмечает он.
Будут ли местные жители продолжать тратиться на разрешение на добычу и на бензин, преодолевая иногда сотни километров до охотничьих угодий, зная, что государство эти деньги им не возместит, Тимофеев не уверен.
В Нижнеудинском отделении Росохотрыболовсоюза готовы частично возмещать эти траты местных охотников.
"Разрешение на добычу сейчас стоит порядка 5 тыс. Мы заинтересованы в сохранении экологического баланса в лесах, который может быть нарушен при дальнейшем росте популяции волка, и готовы возвращать потраченные на лицензию средства в обмен на шкуру убитого животного", — обещает Щемелев.
Однако так повезло далеко не всем территориям Приангарья, отмечает Минченко. Больше всего от волков страдают те районы, где традиционно большой выпас домашнего скота, а как раз там опытных охотников среди сельчан в последние годы не хватает все больше. Впрочем, в ведомстве призывают не спешить с выводами относительно причастности волков к массовой гибели овец.
Один из таких случаев произошел недавно в Баяндаевском районе, однако, по мнению Минченко, сообщения о "50 задавленных волками овцах" сильно преувеличены, а вина хищника пока не доказана: "В Баяндаевском районе, по слухам, все начиналось с семи овец, потом поговаривать стали о 50, а потом и вовсе о 150. По данным нашего инспектора, действительно, есть факт обнаружения нескольких задавленных овец на территории района. Но там пока нет снега, поэтому по следам определить причину гибели животных не удалось. К тому же местные жители не смогли подтвердить, что видели волка".