В защиту "арктической тридцатки": письма активистов Greenpeace из СИЗО, призывы родственников, акции солидарности

"Моему сыну угрожает тюремное заключение в России за мирную акцию протеста" - так озаглавлена статья в The Washington Post. Автор - Павел Литвинов, в прошлом советский диссидент, а ныне член правления Andrey Sakharov Foundation.

Автор сообщает, что его сын Дима Литвинов уже месяц находится под стражей в Мурманске и рискует стать "третьим поколением политзаключенных" в их семье. Среди арестованных на Arctic Sunrise всего два гражданина США - Дима и капитан судна Питер Уиллкокс. В Greenpeace Дима работает с 80-х годов.

Литвинов вспоминает, что Дима участвовал в первой акции Greenpeace, связанной с островом Новая Земля. Тогда советские власти взяли активистов под стражу. "Спустя несколько дней они были освобождены и возвращены на свое судно благодаря распоряжению о помиловании, которое пришло по телеграфу от тогдашнего президента СССР Горбачева", - вспоминает его отец в статье.

Павел Литвинов подчеркивает, что акция активистов 18 сентября была мирной. Он считает, что первоначальные обвинения в пиратстве были безосновательными. По поводу обвинений в хулиганстве, предъявленных арестованным теперь, Литвинов пишет: "Требуется, чтобы человек либо использовал некий предмет в качестве оружия, либо действовал по мотивам ненависти, а также сопротивлялся властям". На его взгляд, активисты Greenpeace ничего подобного не делали.

"Диме и другим грозят долгие тюремные сроки, потому что они любят и защищают природу. В том числе российскую Арктику, которой угрожает бессмысленное и опасное бурение скважин", - пишет автор.

Литвинов сообщает, что хорошо знает, что такое тюремный срок в России. Сам он был арестован за участие в демонстрации против советского вторжения в Чехословакию. "Советский писатель Лев Копелев, дед Димы по материнской линии, провел 8 лет в советских лагерях, потому что протестовал против грабежей и изнасилований немецких граждан советскими офицерами и солдатами во время Второй мировой войны", - говорится в статье.

Дед Димы был арестован при Сталине, отец при Брежневе, а сам Дима - при Путине. "Не пора ли разорвать круг?" - вопрошает автор в финале статьи.

В Independent появился целый блок статей. "Меню и повседневная рутина в Мурманске" - так озаглавлено письмо, которое активист Фрэнк Хьюветсон прислал из СИЗО своей старой приятельнице, редактору Independent on Sunday Лайзе Марквелл.

Хьюветсон не без юмора замечает, что делится наблюдениями как бывший обозреватель газеты, специализировавшийся на темах путешествий и гастрономии. По его словам, гавань Мурманска, "похоже, не была очищена от потопленных судов, заброшенных подлодок и развалившихся атомных ледоколов".

Автор описывает тюремное меню. Завтрак: "Похоже на овсянку... Это овсянка". "Abyet" (попытка транслитерировать слово "обед". - Прим. ред.): "Тут где-то есть картошка. Главное - выловить предполагаемые частицы мяса и идентифицировать их перед поеданием. Часто самое разумное - не употреблять их в пищу".

"Oozhin": "если получить дополнительную кипяченую воду и есть с хлебом, ужин может быть вполне удобоваримым".

Площадь камеры - 5 на 2 метра, сообщает Хьюветсон. По его словам, в Японии он ночевал в капсулах поменьше, но "убранство поразительно различается".

В камере, где сидит Хьюветсон, увлекаются "окуриванием", как он выражается. Он рад тому, что может подтянуться на решетке и открыть обледеневшую форточку. "К этому моменту два мои сокамерника успевают выкурить половину первой пачки", - пишет он.

Адресат письма - Лайза Марквелл - комментирует его в собственной статье под названием "Между строк: мой старый добрый друг описал жизнь активистов Greenpeace в мурманской тюрьме". В письме Хьюветсона ощущается его чувство юмора, замечает Марквелл.

Хьюветсон - закаленный активист, он знает, что акции Greenpeace чреваты купанием в ледяной воде, ранами от багров французских рыбаков и арестами, нарушающими его семейную жизнь, отмечает Марквелл. "На данный момент отзывы о еде и описания декора - типичный подход для Фрэнка: он с сардоническим юмором намекает нам на более мрачные вещи", - пишет автор.

"Активист Greenpeace забрался на Эйфелеву башню" - сообщает Independent в еще одном заголовке. Этот мужчина повис на башне и развернул транспарант "Свободу арктической тридцатке", пишет журналист Джеймс Легг. Спустя два часа активиста сняли пожарные, он не оказал сопротивления.

Greenpeace добивается, чтобы премьер-министр Франции потребовал освобождения арестованных при своей встрече с президентом Путиным, поясняет издание.

"Арктическая тридцатка прибыла в Сантьяго-де-Компостела" - так называется статья в испанской Voz de Galicia. Столица Галисии - второй город Испании, куда приехала "клетка Greenpeace", как выражается журналистка Элиса Альварес. "Всякий, кто хочет выразить солидарность с арестованными, может "запереть себя в клетку", чтобы потребовать их освобождения", - говорится в статье.

И снова слово арестованным. The Sunday Times публикует статью, основанную на заметках еще одного арестованного британца, под заголовком "Журналист Greenpeace: Неужели Россия лишит меня шанса стать отцом?". Рассказ Киерона Брайана - первое детальное описание повседневной жизни 28 активистов и двух журналистов, арестованных на Arctic Sunrise, отмечает корреспондент Кевин Даулинг.

"Во многом мне повезло, что у меня нет детей, которые зависели бы от меня, но страх потерять несколько лет моей жизни и возможность обзавестись семьей вселяет в меня ужас", - пишет Брайан, до декабря 2012 года - журналист The Times и The Sunday Times.

Газета напоминает: после переквалификации обвинений арестованным угрожает до 7 лет тюрьмы.

"Как только стало ясно, что физическая опасность нам не угрожает, адаптируешься к режиму и его суровым ограничениям", - пишет Брайан. "Теперь сложность в тишине и неведении, навязанных нам нашим арестом. Мы хватаемся за любой обрывок новости или добрые слова, просочившиеся через многослойную бюрократию", - утверждает он в заметках, сделанных в ответ на вопросы газеты, переданные через адвокатов.

Брайан с удивлением наблюдал, как его сокамерник выбросил куриное мясо из своей порции в мусорное ведро. "Я сказал: "Koora, хорошо!" Он засмеялся, показал на выброшенную тушку в ведре, от которой шел пар, и сказал: "Nyet koora? ку-ку". "Я ничего не понимал, пока он не показал на подоконник, где всегда собиралась стая голубей", - продолжает Брайан.

Брайан замечает, что одиночество и дефицит информации трудно выдержать, но еще хуже - то, как с ним и товарищами по заключению обходится российская судебная система. "Мне остается лишь верить, что в демократической стране судебная система признает необходимость защищать журналистов и позволять им в нейтральном духе документировать события и сообщать о них, не опасаясь судебного преследования. Это один из фундаментальных столпов любого свободного общества", - пишет он.