Россия одна из немногих стран, которые получают от глобального потепления больше плюсов, чем минусов
Соглашение родилось в недрах ООН в ответ на угрозу глобального потепления, которой международные эксперты пугают общественность уже несколько десятилетий. По их мнению, углекислый газ, который образуется во всех видах хозяйственной деятельности человека, накапливается в атмосфере и приводит к задержке солнечных лучей. Лишнее тепло меняет климат и в перспективе может нам аукнуться ураганами, подтоплением части земной поверхности и опустыниванием.
Справедливости ради надо сказать, что эта опасность очевидна далеко не всем экспертам. Влиятельные ученые с мировыми именами призывают не сеять панику и напоминают, что на содержание углекислого газа в атмосфере влияют такие важные факторы, как солнечная и вулканическая активность, лесные пожары и океанские течения. Ни для кого не секрет, что мировой океан и естественное перегнивание растений выделяют в атмосферу 550 млрд тонн углекислого газа в год, а сжигание человеком ископаемого топлива добавляет к этой цифре лишь 32 млрд тонн. И если человек хочет взять на себя ответственность за изменение климата, то ему надо начинать не с топлива, благодаря которому он получил современную комфортную жизнь, а с восстановления лесов, основных поглотителей углекислого газа.
На аргументы скептиков борцы с ископаемым топливом и прочими источниками антропогенных выбросов отвечают довольно истеричной информационной кампанией, призывая людей доброй воли вести энергоэффективный образ жизни.
Решение конфликтной ситуации, предложенное ООН, оказалось на редкость тонким. Странам мира было предложено взять на себя добровольные обязательства по сокращению выбросов парниковых газов и сохранению средней температуры на Земле на приемлемом уровне - на 1,5-2 градуса выше, чем была в конце Малого ледникового периода в 1870-х годах. Среди рекомендованных обязательств - введение сборов с промышленных и энергетических компаний, повинных в выбросах, и направление собранных средств в специальный фонд поддержки строительства низкоуглеродной генерации в странах с развивающейся экономикой.
Изящество соглашения оценили не сразу. Почувствовав запах денег, Парижское соглашение подписали аж 195 стран. Почти все, включая Китай, Индию и Турцию, "посчитали" свои экономики развивающимися и достойными субсидирования из нового Климатического фонда. Европа мечтала о сокращении зависимости от традиционных поставщиков энергоресурсов. США на фоне интереса к безуглеродным энергетическим технологиям рассчитывали привлечь побольше средств в свой высокотехнологичный сектор - в компании вроде Tesla. Прозрение наступило не сразу.
Начинать надо не с топлива, а с восстановления лесов, основных поглотителей углекислого газа
Первыми опомнились США, которым, исходя из размеров своей экономики, пришлось бы финансировать львиную долю Климатического фонда. Их можно понять, аппетиты ооновских экспертов поистине безграничны: по их подсчетам, на преобразования в энергетике и другие мероприятия по борьбе с потеплением требуется не менее 5 триллионов долларов в год. Осознав все риски, президент Трамп заявил о выходе из Соглашения и отменил уже 84 климатических закона и стандарта.
Отказалась ратифицировать Соглашение и Турция, которой не разрешили войти в формальное число стран с развивающейся экономикой с соответствующими поблажками по обязательствам.
Следом засомневался и Китай, объявивший приоритетом своего развития быстрый экономический рост. Переход энергетики и промышленности на низкоуглеродные технологии может серьезно замедлить темпы роста экономики, в связи с чем Китай предупредил, что может пересмотреть свое отношение к Парижскому соглашению.
И даже страны Африки, несмотря на обещание французского президента Макрона помочь им застроить территории солнечными панелями, не спешат идти намеченным в Париже путем. Солнечные панели и ветряки - приятное дополнение к надежной энергетической системе, но опираясь только на них, нельзя решить насущные проблемы развивающихся экономик - электрификации и индустриализации. Поэтому в Африке, Индокитае и других регионах предпочитают наряду с модной солнечной энергетикой строить и запускать тепловые станции.
Да и в самой Европе имплементация Cоглашения оказалась не такой гладкой, как ожидалось. Поддержанное "зелеными" движение к углеродной нейтральности - то есть состоянию, когда количество выбросов СО2 в экономике не превышает объем поглощения этого газа растениями, споткнулось во Франции о протесты "желтых жилетов", несогласных с существенным ростом цен и налоговой нагрузкой. А на уровне Евросоюза решение по достижению климатической нейтральности в странах ЕС к 2050 году было заблокировано Польшей, Чехией и Венгрией, не готовых в угоду интересам других стран перекраивать свой энергобаланс и инвестировать в это десятки миллиардов долларов за счет населения.
Теперь свой выбор предстоит сделать России. Для нас он особенно интересен: по мнению ученых, Россия одна из немногих стран, которые получают от глобального потепления больше плюсов, чем минусов. У нас и площадь пригодных для хозяйственной деятельности земель растет, и сельское хозяйство развивается, и стоимость строительства инфраструктуры падает. И планов по сокращению промышленного производства у нас тоже нет.
Могут ли соображения поддержки имиджа России в рядах экоактивистов возобладать над плюсами для экономики? Трудно сказать. Страна у нас особая, не для всех понятная. Может, идея ввести углеродный сбор на промышленные компании кому-то и понравится, но будет ли она продуктивна для нашей экономики в целом. Так что посмотрим, время найти решение еще есть. Главное, чтобы оно оказалось необременительным для нашего кармана и для страны.